— Ну, вернулся в столицу как раз в конце восьмидесятых: гласность, кооперация, попытка создания социализма с человеческим лицом… Интересное было время, хотя непростое! Тогда я уже закончил ВУЗ, увлекался проблемами новых форм экономики и хозяйствования.— А что вы закончили?— Уральский химико-технологический. Заочно.— И хватило времени — на учебу, работу?— Мы, сибиряки, народ упрямый! Еще кофе?— Нет, спасибо… И вы сразу же занялись политикой?Иван Альбертович отрицательно покачал головой:— Ну, это, скорее, сама политика мною занялась! Я ведь поначалу не думал даже… Начал новое для меня дело — бизнес, экспортно-импортные операции. Причем, практически с нуля — и кое-чего добился.— Скромно сказано…— Да, пожалуй — чего уж тут! Преуспели мы… А потом наступил тот самый август девяносто первого. Когда стало ясно, что без твердых политических, конституционных гарантий цивилизованное развитие российского общества невозможно… И я принял предложение — баллотироваться в парламент.— Говорят, вы ни от какой партии не брали ни копейки на свою предвыборную кампанию?— У меня своих денег достаточно… Поверьте!— Но теперь, возглавляя один из важнейших в Государственной Думе комитетов — вы ведь вынуждены оставить предпринимательскую деятельность? Или, во всяком случае, можете уделять ей куда меньше внимания, чем до начала депутатской карьеры?— Знаете, в конечном итоге все мы — граждане России: врачи, коммерсанты, военные. И чем-то жертвуем для страны… Некоторые отдают здоровье, некоторые жизнь! Поэтому, мне стыдно и неприлично было бы жаловаться на снижение доходов, если этого потребовали государственные интересы.Депутатский значок на лацкане Ивана Альбертовича как-то даже увеличился в размерах:— Понимаете?— Понимаю… Позиция, достойная уважения. Мне сказали, что вы сейчас пишете диссертацию?— Да, — с удовольствием кивнул хозяин. Вопрос, безусловно, был ему приятен. — На тему межнациональных отношений, их развития на современном этапе… Собственно, этим вопросом я занимался давно — ещё в университете.— На Урале? — удивился корреспондент.— Не-ет… Несколько позже. Здесь, в Москве: я же защитил диплом по социальной политологии.— Когда?— В девяносто четвертом. Второе послевузовское образование, трехгодичный курс — слышали наверное?— Да, конечно… Поразительно!— Никогда не поздно работать над собой. Фельдмаршал Суворов, говорят, на старости лет на мичмана флота выучился! Главное — не почивать на лаврах.Журналист конспектировал…Еще минут двадцать поговорили — о внешней политике и криминализации общества, о проблемах социальной защиты малоимущих и неотложных мерах по спасению творческого и научного потенциала нации.— Я удовлетворил ваше любопытство, молодой человек?— Да, пожалуй… Было весьма любопытно.Что-то послышалось Ивану Альбертовичу в тоне собеседника:— Простите?— Я говорю, читатели наши должны остаться довольны. — Корреспондент протянул руку и на панели «кассетника» загорелась вторая лампочка: теперь оба крохотных огонька вспыхивали и гасли попеременно.— Интересный у вас диктофон! Редакционный? Могли бы и поновее выделить… — чтобы что-то сказать, подал реплику хозяин.— А это и не диктофон вовсе. Это — генератор «белого шума», — улыбнулся посетитель.— То есть как?— В общем-то, я и сам не отчетливо принцип действия представляю, — пожал плечами собеседник, — но прибор хороший. Все «жучки», «закладки» и прочую электронную гадость вырубает намертво! Радиус действия невелик, да ведь нам с вами много и не надо, верно?— Собственно, не понимаю… Это же запрещено! Как вас охрана-то пропустила?— Пропусти-или. А кому в голову придет? С виду — нормальная кассетная «Легенда», да ещё и не новая к тому же!— Знаете что, молодой человек! — хозяин встал, сурово сдвинул брови и оперся кулаками в столешницу. — Должен заметить…— Только не надо мне говорить про журналистскую этику, мальчишество, игры в шпионов! И про Службу безопасности, которая все кабинеты проверяет регулярно, а даже если бы и не проверяла, то…— … то мне от соотечественников скрывать нечего! — Иван Альбертович уже справился с собой:— Идите отсюда. Жаль, но я вынужден буду выразить свое категорическое неудовольствие вашему главному редактору… Мы с ним, кстати, увидимся сегодня, на приеме в Совете Федерации.— Ради Бога, не расстраивайте старика! — гость даже не стал делать вид, что готов оторваться от стула. — Да и сами не того… берегите нервы.— Что-о-о?— Гляньте… И не надо так кричать! Прибор дает защиту только от электронных способов контроля, а вовсе не от банального подслушивания.Тон гостя каким-то странным образом подействовал на Ивана Альбертовича. Не то, чтобы он был напуган, но… Всего одним движением можно было дотянуться до кнопки тревожной сигнализации, а вот именно этого-то движения хозяин как раз и не делал.— Что еще?— Да вы не бойтесь… гляньте! Может быть, вслух прочитать?— Я грамоте обучен.Копия справки бывшего Главного управления исправительно-трудовых учреждений свидетельствовала: Иван Альбертович далеко не всегда принадлежал к российской политической элите. Некоторый отрезок своей жизни он провел в заведении, обозначенном незамысловатой комбинацией букв и цифр. Начало срока… конец срока. Тут же фигурировала и статья Уголовного кодекса — восемьдесят девять, часть три.— Ну? Ну и что?— Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем кражи… с проникновением в помещение или иное хранилище. Так ведь?— Пошел вон.— Как прикажете… — гость не шевельнулся.— Мне тогда ещё шестнадцати не исполнилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103