— Завтра в восемь утра собирай свои склянки и переезжай на новое место жительства. Оставь там вещи и жми в гольф-клуб. Двадцатая миля по северной магистрали. Гольф-клуб «Три короны». Там есть указатель. Площадка номер четыре. Смело занимай ее и развлекайся. Задача ясна? Вечером я тебя навещу. Не забудь приобрести виски. — Он встал, посмотрел на пустую бутылку. — «Четыре розы». Замечательный напиток.
Поправив шляпу, он неуверенной походкой направился к двери. Открыв ее, оглянулся. — Спокойной ночи, доктор Брайтон!
Около половины восьмого я принял душ и вышел из ванной. Выпив заказанный в номер кофе, я глотнул и виски и оделся. Затем собрал свой скромный чемодан и спустился вниз.
Один из моих шпиков, завидев меня с чемоданом в руках, сразу же засуетился. Привыкли бездельничать, пора и поработать, подумал я и направился к стоянке.
Мой автомобиль закашлял от удивления, что его потревожили в такой ранний час, в это время он привык еще крепко спать. Я развернулся и направился в центр города.
Почейс-бульвар тянулся вдоль побережья мили на три. Он начинался с роскошных кварталов города, а заканчивался там, где жили мелкие лавочники и мещане. Джефферсон-стрит находилась, естественно, в самом начале бульвара. Роскошные дома, особняки; квартал имел свои собственные пляжи, которыми пользовались его обитатели, и плата за все это входила в стоимость квартир. Песчаные дюны пестрели разноцветными зонтиками, крытыми ресторанами, барами. За Джефферсон-стрит начинался парк со множеством тропических растений, далее следовали туристические пансионаты.
Дом 4— А находился в самой середине улицы и представлял собой четырехэтажное здание с парадным входом, около которого стоял суперсовременный швейцар в униформе голубого цвета.
Я подкатил к подъезду и остановился. Швейцар подскочил к машине и открыл дверцу.
— Мистер Брайтон?
— С чего вы взяли?
— Мне достаточно хорошо описали вас.
— Тогда это я.
— Ваша квартира на третьем этаже. Справа. Добро пожаловать. Ваши вещи доставлены вчера вечером. Если позволите, я поставлю машину в гараж, а вы поднимайтесь к себе и ни о чем не беспокойтесь.
— О'кей!
Я вышел из машины, швейцар занял мое мсто.
— А где находится гараж? — спросил я.
Он снял фуражку и сразу стал похож на малярную кисть. Его черная щетка волос топорщилась в разные стороны. Он вытер платком вспотевший лоб и ответил:
— Гараж под домом. Кнопка вызова в лифте.
— Ну что же, благодарю за информацию.
Я вошел в подъезд. Холл и лестница сверкали белым мрамором, к лифту вела ковровая дорожка. Я не воспользовался лифтом, а поднялся на свой этаж пешком. На каждой лестничной клетке находилось по две квартиры с дверями из мореного дуба, они выглядели массивно и устрашающе.
Достав ключи, я проник в квартиру, не зная, конечно, надолго ли она будет моей. Холл, четыре комнаты и две ванны. Здесь можно было заблудиться. Помещение мне показалось древним и старомодным. Пахло ветхостью, пыльным бархатом и респектабельностью. В спальне на широченной красного дерева кровати лежали два чемодана. Я открыл их, они были наполнены разного рода одеждой — от носков до пестрых галстуков с жемчужными булавками.
Времени у меня было не слишком много, и я не стал его терять: переоделся в белый костюм спортивного покроя, завязал на шее кремовый галстук и надел такую же шляпу. Через десять минут я был уже в гараже. Мой россинант выглядел бедным родственником среди сверкающих скакунов — «кадиллаков». Выехав на бульвар, я поднажал на педаль, чтобы не опоздать на свидание с человеком, которого никогда раньше не видел.
Выехав на автостраду, я взглянул в зеркало заднего обзора На расстоянии с полмили шел серебристый «форд». На прошлой неделе моим сопровождающим был голубой «понтиак». Я уже настолько привык к нему, что считал этих ребят частью своего гардероба. Я без них, как Джерри без шляпы. Он, скорее, забудет надеть брюки, выходя на улицу, но шляпу никогда. По-моему, он даже спит в ней.
В течение всей дороги я любовался фруктовыми садами, раскинувшимися по обе стороны шоссе. Это прекрасно — фруктовые сады. Настроение у меня было приподнятым. Добравшись до указателя, я свернул на гравийную дорогу, и через какие-то три минуты меня вынесло к гольф-клубу «Три короны». Чувствуя себя беззаботно, словно мне и впрямь выпал отпуск, я взял в прокате клюшку под свой рост и направился искать площадку под номером четыре.
Их было не менее десяти, и только на одной я заметил игроков. Меня это несколько смутило. Почему надо занимать чужую площадку, когда рядом полно свободных, но я не стал тратить энергию на подобные раздумья. Мне сегодня еще предстояло пошевелить мозгами.
Выйдя на поле, я приступил к тренировке и так увлекся, что забыл о Дагере и о времени. Подумать только — больше шести лет не играть в гольф! Я по-мальчишески радовался каждому удачному удару. И вот в тот момент, когда мне удался двадцатифутовый «опорш», за моей спиной раздался низкий голос:
— Хорошо сыграно!
Я обернулся. Рядом с площадкой стоял массивный мужчина лет сорока пяти, очень высокого роста, но без лишнего жира. Он не был красив, но привлекал внимание, оставляя впечатление твердости и силы. Лицо бледное, такое очень трудно сохранить под палящим солнцем Калифорнии. Одет он был в шорты и голубую тенниску.
Я поставил другой шар на землю, рассчитал расстояние до лунки и ударил. Зная, что площадка была немного наклонена, я был уверен, что удар мне удастся. Так оно и оказалось.
— Черт возьми! Вы позволите, теперь я попробую?
— Пожалуйста.
Он начал суетиться, как все плохие игроки, затем прицелился, ударил, и шар оказался в трех футах от лунки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61