Ну что же, на вкус и цвет…
Барин в сером костюме подходит к столу дежурного, что-то говорит капитану, и меня выталкивают из вонючего помещения и ведут в не менее вонючий подвал. КПЗ как КПЗ, то бишь камера предварительного заключения, чтоб всем было понятно. Судя по выходящим в узкий коридор обитым железом дверям, в наличии имеется пять камер. Почему-то слово «камера» у меня всегда ассоциируется с камерной музыкой. Странно. Пора бы уже привыкнуть, что Вивальди здесь не услышишь. Дежурный по КПЗ, старшина лет под пятьдесят, отрывается от бутылки пива «Балтика» и поднимается нам навстречу из-за грубо сколоченного, обтянутого непонятного цвета клеенкой стола. Почему, интересно, у него дверь не заперта, как положено по инструкции? Может, уже и задержанных не имеют? Нет, судя по дежурке, вряд ли в подвале пусто.
Еще раз получаю тычок автоматным стволом в поясницу. Терпеть можно. Главное, у рыжего, я видел, пушка стоит на предохранителе — значит, случайно не пальнет, сопляк.
— Николаич, принимай еще одного… — говорит рыжий старшина, протолкнув меня к камерам.
Старшина окидывает мою персону опытным взглядом старого тюремщика, поворачивается к сержанту:
— Как оформлять его? За кем?
Тот пожимает плечами:
— За дежуркой. Гаршин сказал: сюда его пока. У них там запарка полная.
Выходит, меня не пэпээсники брали, а местные менты. Тоже неплохо. Впрочем, какая разница?
— Ладно… — хмурится старшина. — А чего он натворил-то?
Сержант закидывает автомат за плечо и злобно смотрит на меня. Я ухмыляюсь, глядя, как злится рыжий.
— Гляди, щерится, падла! — закипает рыжий. — Дали бы мне волю, я бы тебя, падла, расшмалял еще там!.. — Он достает сигареты, придерживая одной рукой АКМ. — Еле взяли его, Николаич, — объясняет старшине, прикуривая сигарету от его зажигалки. — Он нас чуть не уделал и уже почти ушел, но под стволом обосрался…
Старшина, кинув на меня недоверчивый взгляд, хмыкает. Затем, вытащив ключи от наручников, подходит и освобождает мне руки. Отходит к столу. Молодой, заметив, как я не спеша растираю запястья, снимает автомат с плеча и берет его поудобней. Старшина снова хмыкает.
— Ты потише с пушкой-то… — говорит он наставительно. — Некуда ему уже рыпаться…
Молодой поморщился, но автомат оставил перед собой. Послышались шаги со стороны лестницы, и в дверь позвонили. Старшина поплелся открывать. Я достал измятую пачку, нашел целую сигарету, закурил.
— Тебе што, разрешили?! — окрысился рыжий.
Обыскали меня поверхностно, их интересовало только оружие, а всякую мелочевку оставили в карманах, в том числе и сигареты. Забрали только радиотелефон и документы. Документы, один черт, левые, пусть порадуются, придурки.
Ответить салаге я не успеваю, входит какой-то майор — форма на нем как с иголочки и сидит словно влитая. Имеет, наверное, лавэ на хорошего портного, что, собственно, неудивительно, так как появился мент не один, а с Барином в сером костюме. На пристальный взгляд Барина я презрительно усмехаюсь и выпускаю в его сторону обильный клуб дыма от затяжки. Майор что-то шепчет старшине, а Барин прямиком направляется ко мне. Подойдя почти вплотную, говорит так, чтобы слышал только я:
— Запомни номер… — и называет цифры, которые я автоматически запоминаю. — Назовешься, а дальше решим… Да, насчет твоей машины… Я уже навел о тебе справки. Машина у нас… Вытаскивать тебя отсюда я, парень, не стану. Сможешь выбраться, тогда ты мне подойдешь. Не сможешь — сам понимаешь…
Усмехаюсь, отвечаю мысленно: «Ладно, мужик, было бы сказано…» Зажигалка у меня «ронсоновская», тяжелая; запускаю ее из-за плеча Барина, и она четко втыкается в висок рыжего сержанта. Три шага в прыжке — и старшина падает кулем возле замызганного пивом и чаем стола. Майор даже еще не успел удивиться, как я рывком развернул его мордой к стене и слегка припечатал к оной, но так, чтобы не попортить бравому вояке фейс. Обыскал — оружия нет.
— Стоять, не двигаться… — говорю спокойно майору и, отойдя, наклоняюсь и выдергиваю из кобуры у валяющегося на полу сержанта табельный ПМ. Вооружен рыжий был до зубов. Но не помогло ему пока все это железо. Возвращаюсь к Барину, с интересом наблюдающему за происходящим. Он еле заметно улыбается. Мне нравится его выдержка.
— Позвоню… — говорю ему тихо и вырубаю коммерсанта молниеносным ударом напряженных пальцев под ухо. Барин медленно заваливается на грязный пол. Ничего — почистится.
— Вы думаете, что вы делаете? — бубнит от стенки майор, не оборачиваясь.
— Соображаю, а как же иначе… — серьезно отвечаю, досылая патрон в патронник. — Пойдем-ка, командир, прогуляемся из твоего бардака на свежий воздух, уж больно тут воняет гнилью. Надеюсь, ты понимаешь, что при хреновом твоем поведении мне придется сделать?
Майор кивает. Вот и ладушки, понятливый попался. Не зря, стало быть, до седых волос дожил. Не дурак, будем надеяться.
На улицу выходим без каких-либо задержек, плечом к плечу, болтая, как старые друзья. Дежурный автоматчик смотрит на меня с некоторым недоумением, но козыряет майору и отходит в сторону. И опять же — умно делает. Так, глядишь, и живым останется.
На проспекте останавливаю частника, и мы с майором — он ведет себя смирно — проезжаем некоторое расстояние, подальше от его отделения. Отпустив машину на улице Восстания, я смотрю на мента. Тот молча ухмыляется.
— Неплохо… Неплохо… — говорит он уважительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13