– Они в командировке на боевых, – ответил Маргунин. – Будут в конце месяца.
– Слишком поздно, – отрицательно покачал головой адмирал. – Группу в срочном порядке вернуть в расположение бригады.
– Но у нас нет резервной группы для экстренной ротации, – удивленно произнес командир бригады. Он больше всего не терпел, когда в отлаженный механизм боевой работы влезают всякие проверяющие, неизвестно откуда вылезшие советники. Ему эти личности напоминали песок в идеально отлаженном механизме: если совсем не разладят работу, то уж точно на сто процентов будут тормозить. Полковник уже в душе крепким словцом припечатал своего старлея и его золотопогонного тестя, но все повернулось другой стороной.
– Не нужно ротации, – прервал размышления комбрига Бастагин. – Все разведывательно-диверсионные группы переводятся на казарменное положение и вместе с десантно-штурмовым батальоном находятся в режиме, приближенном к боевому. Камуфляжная «легенда» – подготовка к совместным с Казахстаном учениям. Это ясно?
– Так точно, – коротко ответил полковник.
Адмирал поднялся со стула и на прощание сказал:
– Группа Звягина должна быть в Каспийске завтра, самое позднее – послезавтра.
– Так точно, – вытянулся Маргунин.
Пожимая на прощание морпеху руку, адмирал сказал:
– Сейчас начинается большая игра, господа террористы готовят нам очередную свинью. И если первыми не обломать им рога, опять прольется много невинной крови.
Владимир Иванович плотно сжал губы. Он отчетливо помнил, как 9 Мая, на День Победы, сепаратисты взорвали мину направленного действия, обрушив на музыкантов бригады смертельный рой шрапнели.
Маргунин достаточно долго воевал и вдоволь насмотрелся на чужие смерти и кровь, и даже как-то все это пытался оправдать. Но вот смерть и кровь невинных никак не могли быть оправданы.
– Обломаем рога, товарищ контр-адмирал, по самые пятки обломаем. Один фарш останется, – зло пообещал морской пехотинец.
– Сработаем чисто – звездочка Героя тебе, полковник, обеспечена, – уже в дверях проговорил Бастагин.
* * *
– Учись, как надо работать, – сидя в салоне видавшей виды светло-кофейной «девятки», припаркованной рядом с оградой воинской части, наставительно проговорил Андрей Коломиец, подмигнув своему напарнику Георгию Пантелееву. – Одному пообещал адмиральские погоны, другому звездочку Героя, и все это на фоне патриотических фраз о борьбе с гидрой мирового терроризма.
Изображая из себя подвыпившего командировочного, Коломиец умудрился под воротник цивильного костюма Бастагина воткнуть булавку с высокочувствительным микрофоном, и теперь оба офицера могли без помех слышать все разговоры адмирала.
– Не подмажешь, не поедешь, – нейтральным тоном вяло проговорил Пантелеев. – Советская школа разведки – кнут, пряник и патриотизм в одном флаконе.
– Н-да, а в демократическом обществе эту формулу легко разбивает комбинация из толстой пачки зеленых баксов.

Глава 4

Поднявшись с постели, Руслан Курбаев прошел к журнальному столику и взял пачку «Житана».
– Подкури и мне, – негромко попросила пышнотелая блондинка, лежащая на постели в позе Венеры.
Руслан вытащил еще один белый цилиндр, зажал между зубами, щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Вернувшись к кровати, протянул одну сигарету женщине, присев на край постели. Блондинка придвинулась к нему, опустив свою голову с копной пышных вьющихся волос мужчине на бедро. Провела рукой с длинными ярко-фиолетовыми ногтями по волосатой груди своего друга, потом томно прошептала:
– Как мне хорошо с тобой, Руська. А тебе?
– И мне хорошо, Орнела, – нейтральным тоном ответил мужчина, глубоко затягиваясь. Он неотрывно глядел на полосу света, бьющего сквозь щель между неплотно задернутых штор. Его мысли сейчас были далеко от любовного ложа.
– А почему бы нам не жить вместе? – Ноготь обвел контур соска на груди Курбаева.
– Потому что у тебя семья, – тут же последовал ответ.
– Ха-ха, – Орнела рассмеялась. – Тоже семью нашел, да моему благоверному до меня, как и до остальных баб, нет никакого дела. Один бизнес в голове, импотент чертов. Сынок ничуть не лучше своего папашки, рассматривает семью всего лишь как чековую книжку и мечтает затмить славу Шумахера. Если я не приду домой, они это и не заметят.
– «Чем ты лучше их, кукла силиконовая?» – поинтересовался мысленно у своей подруги Курбаев.
Орнела Корнайс, в бытность российского гражданства Ольга Крук, без напряга восприняла перерождение супруга из бухгалтера завода в преуспевающего банкира. Мгновенно освоила технологию трат больших денег, посещая элитарные салоны красоты, фитнес-клубы, рестораны и художественные галереи.
Впоследствии, когда им пришлось перебраться в Европу, Ольга не только сменила свое простое имя, но и внешность, заставив самых дорогих пластических хирургов максимально приблизить к идеалу своей молодости – итальянской актрисе Орнеле Мутти.
Роман Курбаева с Ольгой разгорелся еще в Москве. Выделив Станиславу чеченские нефтедоллары, Руслан счел, что наиболее эффективным за финансистом будет контроль через его жену.
Они познакомились на персональной выставке художественного мэтра Ильи Глазунова. Высокий, импозантный мужчина, элегантно одетый, с манерами английского аристократа без проблем покорил ее сердце. В обладании этой женщиной бывший резидент советской разведки находил даже некую прелесть – в то время в Ольге присутствовала некая природная изюминка.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13