– Вот ты мне скажи, Лоцман, – в очередной раз передав соседу бутылку, хриплым басом заговорил самый крупный из этой компании, широкоплечий брюнет с длинными вьющимися волосами, перетянутыми по лбу нешироким кожаным шнурком. – До каких пор будет продолжаться это блядство?
– Что ты имеешь в виду, Кела? – протирая ладонью горлышко бутылки, спросил второй мужчина, небритый крепыш в расстегнутой маскировочной куртке, из-под которой выглядывал водолазный свитер грубой вязки, Валерий Лацюк, которого со школьной скамьи друзья окрестили Лоцманом.
Кела, он же Николай Норкин, тяжело вздохнул и пояснил:
– Говорю, зимы вроде и не было в нашем понятии, а весна все равно не наступает.
– Не бойся, братуха, наступит, – вмешался в разговор третий из компании молодой человек. Утонченные черты лица, тонкие музыкальные пальцы выдавали в нем потомственного интеллигента. Олег Серафимов, сын научных работников, уже давно для друзей стал Семафором. Самый эрудированный из всей компании, он был ходячей энциклопедией. – Балканы – южное подбрюшье Европы, как в свое время говорил Уинстон Черчилль. Так что весна здесь наступает внезапно, а за ней сразу же жаркое лето.
– А по-моему, жарко здесь будет еще до лета, – опуская к ногам выскобленную банку, произнес Лацюк. Сразу стало тихо, только было слышно, как в костре потрескивают сырые дрова. Сейчас все четверо думали об одном и том же.
На участок их отряда мусульмане перебросили бригаду «Воинов пророка», состоящую из арабских наемников. Тысяча отборных головорезов была главным убойным козырем боснийского правительства. Здесь, на мусульмано-сербском фронте, о «Воинах пророка» ходили жуткие истории, леденящие кровь.
– Раньше десятого числа наступления не будет, – уверенным тоном неожиданно проговорил Славко. Пятнадцатилетний парнишка был выходцем из здешних мест; прибившись к отряду сербских четников, он стал их проводником, водящим разведчиков за линию фронта. Да и сам неоднократно углублялся в тыл мусульманских войск.
Несмотря на то, что Славко был сербом, он в отряде предпочитал дружить с русскими. Эти парни ему импонировали своей веселостью на привалах и отчаянной храбростью в бою.
– А чего ты решил, сынку, что наступать «духи» будут после десятого? – настороженно скосил на него глаза Семафор.
– Так у них десятого получка, – ломаным баском буднично произнес юноша. – Я когда был в Цареве, слышал разговор двух «турок», так один другому сказал, что арабам десятого числа выплачивают жалованье, которое они тут же отправляют домой, семьям… Ведь война для них всего лишь работа, – философски заметил Славко.
«Турками» в Боснии называли мусульман, с которыми воевали сербы, тем самым напоминая, кому обязаны южные славяне, сменившие веру.
– А ты, Славко, хорошо знаешь этот Царев? – спросил Лоцман, вытирая свой нож о штанину.
– Очень хорошо знаю. Родился там и долгое время жил. Каждую улицу, каждый закоулок знаю, как квартиру свою.
– Ясно, – непонятно чему ухмыльнулся Лоцман и с громким щелчком вогнал свой нож в чехол. Потом подмигнул Славко и спросил: – Ну, что, братишка, перекусил?
– Ага, – радостно оскалился подросток, пряча в голенище ботинка вылизанную до блеска металлическую ложку.
– Тогда подмени Семена Дудикова, пусть парень заморит червячка, – попросил парнишку Лоцман.
– Хорошо, без вопросов. А автомат он мне даст?
– Ишь ты, какой скорый. Бери мой, – Валерий, ухватив за насадку для подствольных гранат автомат, протянул Славко. Тот с готовностью ухватился за цевье и тут же растворился в темноте.
– Ты что задумал, Лоцман? – поинтересовался наблюдавший за ним Семафор.
– А чего он задумал? – не понял Николай Норкин, крепкий, как молодой дуб, он особой сообразительностью не отличался.
– Да вот пацаненок навел на мысль, – начал издалека Валерий Лацюк. Он достал из нагрудного кармана куртки пачку дешевых югославских сигарет, зажал между зубами мундштук, потом выбрал тлеющую головешку и прикурил. – Мы здесь почти год. Двадцать дойчмарок, что получаем у югов, не хватает даже на самый дешевый табак. А «турки», между прочим, платят своим арабским ландскнехтам по «штуке», причем баксов, как рассказывал Славко.
– Так ты что, решил переметнуться к обрезанным? – Лицо Норкина исказила злобная гримаса, шрам на его лице, оставленный шальным осколком, налился кровью, став фиолетового цвета.
– Вряд ли кто из мусульман согласится на таких наемников, как мы, – покачал головой Лоцман.
– Что, надоело быть «солдатом удачи», решил попробовать себя в роли «джентльмена удачи»? – насмешливо поинтересовался Олег Серафимов.
– Игра стоит свеч, – невозмутимо парировал Лацюк.
– Это чего вы тут задумали? – Недовольный Норкин сложил руки в «замок» и демонстративно громко хрустнул суставами.
Ответить Валерий не успел, возле костра появился четвертый боец их команды, Семен Дудиков. Широко улыбнувшись, он спросил:
– Что за шум, а драки нет?
– Тебя ждали, – не глянув в его сторону, проворчал Николай Норкин.
– То есть? – не понял Дудиков.
– Разговор наметился серьезный, – сухо произнес Лоцман, его окурок полетел в костер…
Их было четверо и, как сказал Олег Серафимов, новая версия классики приключений, проще говоря «Три лейтенанта и старшина».
До недавнего времени все они служили в ГОВД приморского города Комсомольска. Трое лейтенантов – Лацюк, Серафимов и Норкин – попали в ГОВД с одного курса школы милиции.
Семен Дудиков был старшим экипажа патрульно-постовой службы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16