– Ей по фигу, как мы это делать будем, лишь бы «капусту» отстегивали, – громко заржал «командировочный».
Только ближе к вечеру мужчины смогли удовлетворить свои сексуальные фантазии. Девчушка долго плескалась под душем и вышла оттуда свежая, благоухающая, но на подгибающихся ногах.
– На, детка, на конфетки и пряники, —хохотнул «москвич», всовывая ей за пояс джинсов стодолларовую банкноту.
Будучи беспределыциком, Уж поначалу не собирался платить какой-то дешевой соске, которую они подцепили на «стометровке», да еще и кормили, поили пивом на дурняк. Но не мог он выглядеть крохобором в глазах «командировочного», которого по количеству ходок к «хозяину» считал на порядок ниже. Поэтому пришлось сунуть девушке в нагрудный карман кофточки тоже сотенную банкноту.
Малолетняя путана, усталая, недовольная, покачиваясь, покинула гостиничный номер.
– За такие бабки ей полгода надо сосать у водил на трассе, – не удержался от комментария Уж.
– У каждого свой хлеб, – философски заметил «командировочный». – Кстати, о хлебе. Что-то жрать охота, а кто-то грозился «поляну» в кабаке накрыть. Давай, братела, выполняй, а то завтра мне с утречка на поезд и ту-ту. Дранх нахт Москов.
– О чем базар, – весело оскалился Уж. – Моемся, одеваемся и айда в кабак. 'В натуре, жрачка в местных кабаках не хуже здешних девок.
Тщательно вымывшись под душем, «москвич» надел свежую рубашку, поверх которой нацепил пистолетную сбрую с «Макаровым» в открытой кобуре. Глядя на приготовления «командировочного», Уж наклонился к кровати и вытащил из-под матраса «наган». Сегодня он не хотел брать с собой револьвер, но внезапно передумал и сунул его за пояс под пиджак.
Закрыв номер на ключ, двое уголовников спустились на первый этаж и отдали его немолодой администраторше.
Через десять минут они уже шли по ярко освещенной аллее оживленного приморского района Чер-номорска. Оглушительные звуки диско-музыки из множества ночных клубов сливались в дикую какофонию кузнечно-распилочного цеха.
– Надеюсь, нам не придется хавать под этот реактивный рев? – с усмешкой поинтересовался московский гость.
– Да нет. Пойдем к морю, там есть довольно тихое место и жратвуха полный отпад, – сказал Уж, изучивший здешний район, как свою недавнюю камеру.
Пройдя аллею, они вышли к набережной, где действительно было значительно тише.
– Нам туда. – Уж указал в направлении ярко освещенной террасы небольшого ресторана.
Посетителей было немного, на террасе ужинали несколько пар и большая компания ярко разодетых смуглолицых иностранцев. Это были старые знакомые Ужа, прошлый раз нагнавшие на него волну настоящего животного страха. Теперь он был не один, и если что…
Усевшись за свободный столик, Уж на правах завсегдатая громко крикнул:
– Халдей!
Он хотел еще что-то добавить, но звук буквально застрял у него в горле. Взгляд беглого уголовника был прикован к столику в дальнем углу ресторана, за ним сидели двое мужчин, один из которых был виной всех его последних злоключений.
Не отрывая взгляда от дальнего столика, Уж запустил руку под пиджак.
* * *
По вечерам, едва солнце заходило за горизонт, с моря начинало тянуть прохладой.
После легкого ужина, состоявшего из морепро-дуктов и свежих овощей, Виктор, расплатившись со словоохотливой официанткой, из ресторана уходить не спешил. Обычно после ужина он гулял по пляжу у кромки берега, наслаждаясь шелестом вечернего прибоя, блеском огней судов, стоящих на рейде, и дышал прохладным морским воздухом, пахнущим водорослями и йодом. Работа для него еще не началась, невидимое руководство давало время на адаптацию на новом месте. Теперь наступило время действия, на сегодняшний вечер ему назначена встреча со связником. Вот он и сидел сейчас перед чашкой с остывшим кофе, ждал…
Двери распахнулись, и в ресторан ввалилась шумная группа цветасто разодетых смуглолицых мужчин. Они громко переговаривались на клекочущем птичьем языке, в котором Виктор распознал арабский. Он мгновенно напрягся, как смертоносная пружина, обе его руки скользнули в карманы легкой куртки-ветровки, под которой находилась сбруя с двумя «береттами». Пальцы проворно обхватили пластиковые накладки, одновременно взводя курки… Но среди смуглолицых Савченко не увидел того, кто был ему нужен.
Иностранцы на него не обратили внимания, их взгляды были устремлены на группу миниатюрных размалеванных девиц, видимо, старшеклассниц, выбравшихся заработать себе на маленькие радости и при этом получить удовольствие.
С веранды ресторана открывался вид на вечерний пляж, уже опустевший, и лишь несколько влюбленных пар сидели в обнимку на топчанах. Последние нежно-розовые лучи солнца еще окрашивали небосвод с тяжелыми темно-серыми облаками. Едва слышный морской прибой убаюкивал, расслаблял, снимал нервное напряжение.
На горизонте на большом торговом судне зажгли иллюминацию, издалека судно казалось крохотным, по нему как будто расползались языки пламени.
«Красиво, – мечтательно подумал Виктор и тут отметил: – Если бы у меня был талант, я бы, наверно, писал морские пейзажи, как Айвазовский».
Во время службы на Севере он восхищался тяжелыми, словно свинцовыми водами Баренцева моря. Краски Севера куда беднее, чем здесь, на юге, хотя и в них была своя холодная красота. В мыслях о творчестве он задумчиво поднял чашку с кофе, но пригубить не успел.
– Здесь свободно? – раздался над головой бывшего морского пехотинца знакомый, но порядком забытый голос.
* * *
С утра Кирилл Лялькин уже был в административном корпусе санатория «Пушкинский».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122