Тем не менее Корнеев с перерывами, но рассказал спасателям обо всем, что произошло с того момента, как ему довелось впервые столкнуться с лесником.
– Черт возьми! – неожиданно разозлился Грачев. – Мы вчера извели весь запас сигнальных ракет. Благодаря этой нехитрой мере половина ваших нашла путь к нашему костру. Вы-то почему никак не ответили?
– Во-первых, мы ничего не видели – сидели в церкви. Во-вторых, как мы могли ответить? – возразил Корнеев. – Только выстрелами. А к вечеру мы уже остались без оружия. Кстати, во время дождя стрельбы у нас было предостаточно, но вы же ее тоже не слышали.
– Это верно. Дождь был лихой, с громом и молнией. Тут хоть из пушки пали, – заметил Мачколян.
– Ладно, чего теперь разбираться, кто кого не услышал, – с досадой сказал Грачев. – Теперь нужно сделать так, чтобы нас услышал лесник. Человек он, судя по всему, неглупый, но, боюсь, его голове крепко досталось. Не исключено, что по этой причине у него крыша поехала. А тут еще два миллиона. Такое кого угодно с ума сведет.
– Один миллион, – напомнил Мачколян. – Может, из-за одного он не станет упорствовать? Все-таки не та сумма.
– Тебе бы только шутки шутить, – проворчал Грачев. – А я его хорошо понимаю. Мы ему все испортили, но надежды он пока не теряет. Какая у него цель? Спасти что возможно. Сейчас он доберется до острова и схоронит свое сокровище. Его, конечно, посадят, но ведь не пожизненное же дадут. Вот он и надеется, что, когда отсидит, миллион этот ему все равно достанется. И хрен бы с ним, но те два товарища, что на острове остались, – потенциальные свидетели, и, если что, он их жалеть не станет.
– На острове есть где спрятаться, – повторил Корнеев. – Только ребята лесника назад не ждут. И двигаться им сложно. Особенно Фишкину. А Крупицын, к сожалению, мужик слабохарактерный, надежда на него плохая.
– Значит, вся надежда на нас, – заключил Грачев. – Главное – добраться.
Обещание Корнеева не было простой болтовней – он действительно запомнил дорогу, хотя это было совсем не просто. Двигались они медленно, но ни разу не сбились с тропинки, а когда над кромкой леса брызнуло солнце, а впереди показалась густая поросль деревьев, Корнеев объявил, что они почти пришли.
– За деревьями полоска земли, – объяснил он, – потом кустарник и опять лесок. Справа – развалины. Место вообще-то глухое, спрятаться нет проблем, так что смотрите в оба. Если лесник заметил, что мы идем за ним, он может принять меры. Правда, у него осталось всего два патрона, но тут тоже есть нюансы. Патронташ он свой потерял – так ведь найти может. Да я сдуру пистолет в траву бросил. Ну там-то сам черт ногу сломит.
– Ничего, – сказал Грачев, снимая с плеча ружье. – Нам и искать ничего не надо. Мы уже нашли. В случае чего пугнуть сможем не хуже. Только давайте сразу договоримся – как только на сухом месте окажемся, я вперед пойду, а вы с Ашотом тылы прикрываете. Вы, Корнеев, потому что безоружный, а Мачколян – слишком удобная мишень. И вообще, старайтесь сразу рассредоточиться.
В душе Грачев был уверен, что лесник заметил погоню и наверняка подготовил им какую-нибудь пакость. В таких делах человек идет до конца. Тем более лесник считает это место своим домом и свободно хозяйничает здесь. Пришлых он наверняка не принимает всерьез и отчасти, наверное, прав. Достаточно того, что у них практически связаны руки. Без серьезных оснований открывать стрельбу они не имеют права. Они не ОМОН, а простые спасатели. Да и морального права карать и миловать Грачев за собой не чувствовал. Одним словом, как в детской считалке: «...да и нет не говорите», но действовать-то все равно надо!
Выход на остров, тихо притулившийся посреди Черной Топи, был поскромнее высадки союзников в Нормандии, но чувства у всех троих вызвал в чем-то сходные. Рассредоточившись между кустами, они каждую минуту ожидали, что из мешанины ветвей вот-вот грянет выстрел.
Однако ничего такого не произошло, все немного успокоились и засели в зарослях, чтобы обсудить, как действовать дальше. Совещание было недолгим, потому что Корнеев всерьез опасался за жизнь своих товарищей. Но Грачев не разделял его чувств.
– Горячку пороть тоже ни к чему, – заявил он. – Лесник опередил нас как минимум на полчаса. За это время два ствола сто раз разрядить можно. А выстрелов мы не слышали. Значит, не тронул он ваших друзей.
– Или спрятались они хорошо, – поддакнул Мачколян.
– Да лучше развалин тут нет места, – с досадой сказал Корнеев. – Мы под открытым небом столько насиделись, что ни один из-под крыши теперь не выйдет. В церкви они, голову даю на отсечение!
– Выходит, он их в заложники взял? – предположил Мачколян.
– Только этого еще не хватало! – буркнул Грачев. – Ну-ка, расскажите, Корнеев, про развалины поподробнее. Разведать нужно, что там и как.
Корнеев объяснил, что представляет собой разрушенная церковь, и предложил разделиться и обойти ее с трех сторон.
– Мы что-то подобное уже проделали с Фишкиным, – добавил он смущенно. – Так что опыт есть. Кто-то отвлекает лесника, а другой...
– Бьет ему по голове, – закончил Мачколян. – Значит, эта часть программы на моей совести. Сделаем.
– Ну что же, в Генштабе такой план раскритиковали бы, – сказал Грачев. – Однако у нас ведь другого нет. Давайте попробуем. Только мне кажется, мы должны сначала попробовать поговорить с этим человеком.
– Я с ним уже говорил, – возразил Корнеев. – У него аргумент в рюкзаке слишком весомый. Не станет он нас слушать. А впрочем, вам виднее.
Они вышли из зарослей и принялись с двух сторон обходить развалины, зорко поглядывая по сторонам. Было тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88