В самом лучшем случае пошлет кого-нибудь вперед, чтобы убедиться в том, что путь безопасен. А если этот человек утонет, то на этом все и закончится.
– Какая гнусная клевета! – с отвращением воскликнул Кузовков. – Я был о вас лучшего мнения, Гессер! И вы еще считаете себя другом Хамлясова, лицемер!
– Никогда не считал себя чьим-то другом, – хладнокровно ответил Гессер. – Может быть, в школьные годы... Но я давно вышел из этого возраста. А с профессором меня связывают деловые отношения. Я обеспечиваю ему информационную поддержку.
– Интересно, знает ли Хамлясов, какого вы о нем мнения? – ядовито поинтересовался Кузовков. – Или вы всегда делаете такие признания за спиной?
– Какие признания? – пожал плечами Гессер. – Я вижу, что все очень огорчены. Предполагается, что Хамлясов погиб на болотах. Я просто объяснил, почему считаю это маловероятным. А Хамлясову, могу вас заверить, нет никакого дела до моего к нему отношения. Он знает, что нас связывает нечто более крепкое, чем любая дружба, – деньги. Если эта связь однажды порвется, мы тут же забудем друг о друге.
– Вы старательно выстраиваете свою репутацию, Гессер, – заметил Грачев. – И надо сказать, она впечатляет. Жесткий, абсолютно деловой человек, буквально механизм, работающий на зеленом топливе.
– Если механизм беречь и заправлять качественным топливом, он работает безотказно и надежно, – посмеиваясь, сказал Гессер.
Его прямота обезоруживала. Лишь Кузовков не мог простить обиды и, сердито сопя, удалился в палатку.
Грачев произвел еще три выстрела из ракетницы, на этот раз применив три разных цвета – красный, зеленый и белый, – и предложил всем заняться приготовлением ужина.
– Раз никто не идет к нашему очагу, придется позаботиться о себе!
За ужином почти не разговаривали. Каждый время от времени с тревогой посматривал по сторонам, а Грачев обратил внимание, что у осторожного Конюхова предусмотрительно расстегнута кобура.
– Отдыхаем по очереди, – распорядился Грачев после ужина. – Костер будем поддерживать всю ночь. У нас еще остался запас ракет. Будем выпускать их с промежутком в час. Возможно, кто-то их все-таки увидит и подаст ответный сигнал. Всех прошу быть очень внимательными. А учитывая, что возможно столкновение... гм, с преступными элементами, предлагаю привести в порядок найденные ружья и быть ко всему готовыми.
Первыми караулить у костра остались Величко, Мачколян и Конюхов. Гессер тоже остался, но уже по своей инициативе. Остальные отправились спать.
Мачколян попытался развлечь компанию, рассказав армянский анекдот, но настроения ни у кого не было, и беседа погасла, не начавшись. Все молча сидели у костра, напряженно вслушиваясь в звуки ночи. В шелесте деревьев и всплесках на болоте им чудились звуки осторожных шагов и тревожное бормотание незнакомых голосов. Однако каждый раз это неизменно оказывалось обманом слуха, и постепенно все успокоились. Мачколян опять попытался развлечь общество анекдотами, но Величко опередил его.
– А любопытно было бы почитать, что вы обо всем этом напишете, – сказал он, обращаясь к Гессеру.
– Никаких проблем, – небрежно ответил тот. – Как только публикация будет готова, сразу же вышлю вам номер журнала. Только адресочек дайте.
– Обязательно, – кивнул Величко. – А наши имена туда попадут? В публикацию?
– Я еще не решил, – сказал Гессер. – Все получается так запутанно... Возможно, придется дать некоторую волю фантазии, переступить грань, так сказать. Но вы не расстраивайтесь! Боюсь, что вам не понравится засветиться в таком контексте. Вы же скептик. Пожалуй, еще и в суд подадите!
– Это вряд ли, – усмехнулся Величко. – По судам не ходок. Просто на самом деле интересно, что вы там понапишете.
– Мне и самому интересно, – признался Гессер. – Потому что мои планы самым безобразным образом нарушены...
– А какие могут быть у вас планы? – простодушно спросил Конюхов. – Вы же журналист. Что видите, то и записывайте.
– Я журналист, а не акын, – засмеялся Гессер. – Открою вам маленькую тайну. Без планирования ничего хорошего не получится. Вы думаете, что сенсации из ничего рождаются? Как бы не так! Они рождаются, когда кто-то их запланировал.
– Другого ответа от вас я и не ожидал, – сказал Величко.
Гессер опять рассмеялся, а потом потянулся и продолжил:
– Однако пойду я, пожалуй, вздремну чуток. Грачев определил меня на «собачью вахту», а я, признаться, люблю поспать. Пойду отолью – и на боковую.
Он исчез в темноте и некоторое время шелестел в кустах. Потом вернулся и скрылся в палатке. Мачколян вздохнул, подбросил в костер ветку и негромко сказал:
– Да, нехорошо получилось! Знать бы заранее, так вертолет бы потребовали. А так что же... Жди теперь у моря погоды!
Ему никто не ответил. Минут пятнадцать они сидели, глядя на красноватые языки пламени, лизавшие сыроватый валежник. А потом Граф, тихо лежавший рядом, резко вскинул голову и прислушался.
– Ч-черт! Неужели опять? – встревожился Величко. – Слышите?
Они услышали. Откуда-то сверху вдруг полился мелодичный неземной мотив, едва слышная электронная трель, растворяющаяся в поднебесье.
Мачколян подпрыгнул и принялся бегать возле палатки, задрав голову.
– Я его вижу! – на весь лес завопил он. – Смотрите, опять тот шар! Он летит!
От его криков проснулись спящие и высыпали из палатки. Узнав, в чем дело, все принялись таращиться в небо. В суматохе никто не заметил, что участковый Конюхов куда-то исчез.
Над верхушками деревьев снова проплывал фосфоресцирующий шар. Он издавал печальные звуки и удалялся куда-то прочь от болота. Все смотрели ему вслед как завороженные, и только практичный Грачев с помощью наслюнявленного пальца определил направление ветра и сообщил, что шар движется вместе с потоком воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88