Своим ржавым капотом «Запорожец» присосался к лакированному крылу «Фиата».
Сначала в сознании Шершенева защелкали цифры — он прикидывал, во сколько обойдется ремонт. Деньги Шершенев любил, единственно, что в них не нравилось, — это то, что при трате количество уменьшается. Водитель «Запорожца» наказал его минимум на тысячу зеленых. И он явно не походил на человека, способного отдать такую сумму.
Потом нахлынула ярость.
— Ну, — прорычал он и выскочил из салона.
— Куда ты лезешь, етить через коромысло?! — завизжал небритый водитель — парень лет двадцати пяти, от него исходил стойкий запах сивухи.
— Ах ты! — Шершенев сграбастал его за шиворот и встряхнул.
— Ну ты, грабли-то не распускай, — распетушился водитель, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя железные руки. — Ездить сначала научись. А потом грабли тяни!
— Я тебя сейчас здесь и урою, синяк! — прикрикнул Шершенев. — За ремонт заплатишь!
— Я?! Да ты чего?
Шершенев примерился съездить ему в ухо. И тут увидел, что сзади тормозит автомашина ГАИ. Два сотрудника вышли из нее и опасливо поглядели на массивную фигуру Шершенева.
— Прекратите, — сказал лейтенант.
Шершенев нехотя отпустил хозяина «Запорожца».
— Что здесь произошло? — осведомился лейтенант.
— Этот урод не уступил мне дорогу. И впилился в меня.
— Чего это всяким хлыщам уступать должен? — хозяин «Запорожца» пьяно качнулся.
Шершенев не выдержал. Развернулся и отвесил оплеуху. Удар получился скользящий. Хозяин «Запорожца» в последний момент отпрянул, так что практически не пострадал.
— А за это ответишь! — взвизгнул он. — Вы это в протокол внесите! Я тебя, рожа новорусская, по судам затаскаю.
Сержант двинулся к ним, готовясь растаскивать в разные стороны, но Шершенев махнул рукой:
— Служба безопасности Президента. Майор Шершенев, — он продемонстрировал удостоверение. Сержант козырнул.
— Не беспокойтесь. И так видно, кто нарушил. Сейчас только бумаги оформим. Пожалуйста, техпаспорт и права… И твои тоже, пьянчужка, — повернулся он к хозяину «Запорожца».
— А, ну да, простой человек для вас — ничто… И вас по судам затаскаю, — водитель «Запорожца» начал шарить по карманам и извлек засаленное портмоне с документами.
Шершенев тоже протянул документы. Лейтенант сел в милицейскую машину и стал заполнять бумаги.
— Можно вас на минуту, — попросил он.
Шершенев склонился над лейтенантом. Сержант за его спиной вдруг неожиданно приблизился и нанес сильный удар пальцами в точку на шее. Все произошло так быстро, что Шершенев не успел среагировать. На миг все поблекло, и он повалился на сиденье. Почувствовал укол шприца в предплечье и отключился.
На экране у говорящего человека вместо лица были кубики и голос искажен так, чтобы затруднить идентификацию.
— Да, я знаю, среди наших офицеров немало тех, кто сочувствует «социал-дворникам».
— Почему? — спросил тележурналист.
— Мечта о сильной руке. Воспоминания о том, что когда-то армия была в привилегированном положении. Желание поспасать отечество.
— Что значит «желание поспасать»?
— Насколько я знаю, частично организация «социал-дворников» состоит из бывших и действующих офицеров армии, МВД и госбезопасности. Их цель — реванш.
— Откуда у вас такие сведения?
— Таковы настроения моих сослуживцев и вообще офицеров МВД. Есть у меня источники, но мне не хотелось бы их называть. Со мной, кстати, проводили вербовочные беседы на предмет вступления в организацию… А вообще, как вы думаете, получается, что такая организация до сих пор вне контроля, хотя, по идее, действия такого масштаба не могли бы пройти мимо компетентных органов?
— И как?
— Насколько я знаю, «социал-дворники» пользуются негласным покровительством некоторых генералов-силовиков.
— Что-то верится с трудом.
— И напрасно. Вы не задумывались, насколько выгодна эта ситуация силовикам? Грядет очередное сокращение государственных расходов. И поэтому выгодно поддерживать всеобщую истерию, причитать: если не вливать в нас деньги, то будете иметь чеченцев-бандитов и «социал-дворников». Деньги, средства, штаты. И политическое влияние. В условиях хаоса, когда можно надеяться только на силовые структуры, в самом выгодном положении находятся именно они.
— Вы не боитесь, что вас могут вычислить?
— Не могу больше прятаться, как страус, в песок. Бывают случаи, когда человек должен переступить через свой страх. А то все это может плохо кончиться. Завтра они рванут какую-нибудь ядерную станцию или химзавод. Вы же знаете, как у нас охраняют особо важные объекты. И что тогда?
Лицо из квадратиков исчезло. На экране появился ведущий программы.
— Мы не утверждаем, что мнение нашего гостя, имени которого мы, по понятным причинам, не называем — истина в последней инстанции. Мы не говорим о том, что его утверждения во всем справедливы. Но… Россия входит в двадцать первый век с самым большим ядерным потенциалом. Реалии конца двадцатого века — мир не противостояния, а сотрудничества. Однако не секрет, что многие наши сограждане еще делят мир на «наш» и «их». Эти люди живут идеологией холодной войны, видят в остальном человечестве врагов, скрывающих коварные помыслы за очаровательной улыбкой. Не секрет, что немало «ископаемых», живущих подобными идеями, есть в силовых структурах. Учитывая историю наших силовых ведомств и их традиции, не такой уж и невероятной кажется версия нашего гостя…
По другой программе показывали начавшиеся в Европе крупномасштабные учения НАТО. В них участвовали и Вооруженные силы недавно принятых в блок стран.
Мелькали картинки — «стелсы», авианосцы, отъевшиеся «псы войны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47