— Глушак хоть и тяжелый был человек, но с понятиями. Он бы никогда такого не позволил. А ты просто не понимаешь, что творишь, Инесса. С Доном Педро связалась, — он презрительно усмехнулся, — а не знаешь, что в бизнесе — он дуб. Без нас у него ни одного дела не выгорело. Посмотри на него… Ты думаешь, какое у него главное чувство ко мне, к Глушаку, к Плуту было?Педро покачал головой, подняв глаза к потолку с видом — мол, мели Емеля…— Зависть, — произнес Арнольд. — Он нам завидовал всю жизнь. Болезненно. Мне даже жутковато становилось, когда он мне затылок глазами буравил. И смешно… Он неудачник. Погорел, как швед под Полтавой, в последнее время везде, где только мог, и решил за счет тебя, красавица, свои дела поправить. А ты ему в объятия упала. Педро, признавайся, на какие бабки ты ее уже замутил?— Арнольд, не надо такие вещи говорить, — вздохнул Дон Педро. — Ну это же гнилой базар. Не надо.— А ты, Инесса, — продолжил, не обращая на него внимания, Арнольд. — У тебя и раньше мозги ни на что, кроме как мужиков охмурять, больше не годились. И ты решила в одиночку фирму потянуть. Куда тебе!— Пошел ты на хер, урод! — завопила Инесса, отшвыривая сигарету на пол, так что та упала на кожаную обивку и прожгла ее. Арнольд подскочил к креслу и плеснул из бокала.— Имущество портишь, — сказал он, возвращаясь в кресло.— Пошел ты! — завизжала Инесса. — Тут все мое! Все муж мой создал! А ты присосался, как клоп, твою мать! И я не отдам тебе ничего!— Ладно, поговорили. — Арнольд зевнул откровенно. — На склад не ходи, там арестовано все. Будем ревизию проводить. И вообще, Инесса, я бы на твоем месте не стал подделывать так грубо учредительные документы. Оно чревато. Можешь с законом поссориться.Она ничего не ответила.— Подробно с вами позже разберемся. А сейчас пошли вон. — Арнольд нажал на кнопку вызова охранника — — Надоели.Дон Педро сжал кулак, бешено взглянув на Арнольда. Тот с интересом посмотрел на него и посоветовал:— Педро, а ты ударь меня… И посмотрим, что дальше будет.На пороге возник охранник, демонстративно поигрывая резиновой дубинкой.— Ты крутовато забираешь, — негромко произнес Дон Педро. — Глушак тоже крутой был…— Что? А вот это интересно. — Арнольд легко поднялся с кресла, на миг ощутив, как кольнуло в раненой груди и сперло дыхание. Приблизился к Дону Педро. — А ведь это идея…— Какая идея? — напряженно спросил Дон Педро.— Почему это ты один не получил пулю в тот день, а, Дон Педро?.. Есть над чем подумать на досуге.— Ты совсем в Германии с ума съехал! — нервно воскликнул Дон Педро, повернулся и почти выбежал из кабинета. Следом за ним, гордо выпрямившись, проследовала Инесса.Арнольд потер щеку и произнес:— Ох, Дон Педро… Глава 12ПОД КРЫШЕЙ ДОМА СВОЕГО
Ушаков поднял голову и разглядел появившийся в окне седьмого этажа женский силуэт.Он поднялся на лифте, хотя после сорока лет приняла за должное не пользоваться им — укреплял все чаще шалящее сердце. Но сейчас было не до физических упражнений.Света уже открыла дверь и ждала его в проходе.— Ты чего не спишь? — спросил он.— Бессонница. — В прихожей она прижалась к нему, потерлась щекой о его щеку.Он тоже обнял ее и ощутил, как волна нежности захватывает его.Годы — они особенно не щадят женщин, бороздят лицо морщинами, портят фигуру. Но почему-то с годами ценишь их, своих родных и желанных женщин, все больше понимаешь, что годы вовсе не отдаляют тебя от них, а сводят все крепче. Светлана в свои сорок пять выглядела еще очень даже ничего.— Эх, Светка, Светка, — произнес он, стягивая ботинки. — Спала бы ты спокойно и смотрела бы десятый сон. Три часа ночи. Ничего со мной не случится. Я заговоренный.— Я знаю, — улыбнулась она. — Пошли, чаем хоть надою.— Пошли, — согласился он.Ему почему-то стало неудобно. Так уж получалось, гона почти всегда ждала его, когда он задерживался, даже когда он звонил и просил не ждать. Он знал, что она сходит с ума от беспокойства, но никак не мог перебороть эту ее привычку. А возвращался под утро частенько, по традиции не вдаваясь ни в какие подробные объяснения, где был и что делал. Коротко отвечал — на работе. Она прекрасно знала, что это за работа… Правда, случалось, что приходил он не с работы, а хорошенько загуляв, порой с представительницами слабого пола — куда же без этого сыщику? И тогда ему было стыдно врать. Жутко стыдно. Потому что знал — Светка, как бы ни сложилось, есть и останется самым дорогим человеком…— Давай я тебе поесть разогрею. Гриль есть. Как ты любишь. — Она засуетилась у плиты.Он сел за стол на кухне, устало вытянув ноги.— Нет, спасибо, я ел.— Что у тебя с рукой? — заволновалась она, взяв его за покарябанную ладонь, всю покрытую противными желтыми пятнами йода.— Неудачно упал, — улыбнулся Ушаков. — Коленом еще жахнулся… Да не смотри ты так. Жить буду. На живодерню мне еще рановато, а, Светка?— Где ты так упал?— Дороги запустили. Споткнулся…— Может, поешь все-таки?— Нет.Кусок в горло ему не лез по понятным причинам. Кожа на животе, в том месте, которым приземлился он на гранату, саднила. Эх, заранее бы знать, что граната не взорвется, — тогда бы и не прыгал. Да вот только должна она была взорваться. Что-то не сработало — пусть эксперты разбираются. Их туда налетела целая толпа.Да, повезло ему по-крупному. В очередной раз пронесся мимо локомотив смерти, только волосы ветер взъерошил. Хотя, вообще-то, везет — не везет — это вопрос спорный. Жив остался — повезло. Пробитый опять ушел — не повезло. Зато в том, что через восемь километров у лесного массива убийца бросил машину и в ней ребенка — живого и невредимого — вот тут уж повезло так повезло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111