— Дать ему, что ли, по почкам? — задумчиво посмотрел Гринев на Сапковского.— Не стоит… Еще есть какие соображения по нашему поводу? — спросил Ушаков.— Да прав я во всем, — махнул дрожащей рукой Сапковский. — Это вас и злит. Если вам дать эти костюмы и машины, вы будете довольны до задницы и все ваши принципы тут же водой смоет, как кое-что в унитазе.— Да при чем здесь принципы, — вздохнул Ушаков устало.Он вдруг подумал, что принципов у него действительно в последнее время остается все меньше. Какая-то высокая мораль, какие-то романтические порывы — это все чепуха. Есть нечто более важное — нечто такое в душе, что отказывается принимать всю окружающую мерзость. И это, пожалуй, единственное, что осталось у него. И этот самовлюбленный, считающий себя кругом правым ублюдок на самом деле просто угодил пальцем в небо. А суть простая — они просто разные биологические виды, хотя вроде и классифицируются одинаково — как гомо сапиенсы.— Ладно, двигай отсюда, бизнесмен. Рано или поздно снова встретимся…Ушаков вызвал оперативника, сдал Плута с рук на руки со словами:— Посидит пускай с часок в пятом кабинете. И чтобы никуда не звонил.— Кстати, вы не имеете права удерживать без достаточных оснований, — воспрянул духом Сапковский.— Основания? — обрадовался Гринев. — Сделаем. Пятнадцати суток хватит за мелкое хулиганство? Василич, ты слышал, как он принародно опера матом послал?Плут все понял. И, бросив на оппонентов быстрый ненавидящий взор, вышел из кабинета.— И с каких таких заслуг мы его выпустили? — поинтересовался Гринев.— Потому что он прав, — сказал начальник уголовного розыска. — Он не виноват. Пробитый раскололся.— Кто заказчик?— Арнольд.— Несуразица выходит. Он же пострадавший. Сам пулю получил.— Он тоже надеялся, что мы так будем думать.— Пробитый под протокол все сказал?— Нет… Он в реанимации. То ли выживет, то ли нет.— А что будем с Арнольдом делать? — Гринев положил руку на телефон. — Группу захвата на выезд?— Да. Тут собровцы опять работы жаждут. Давай… Глава 20ЧУДОВИЩЕ
Известно, что при штурме офисов обязательно найдется какой-нибудь туго въезжающий в ситуацию, который бросится грудью на амбразуру и попытается заслонить ее своим телом с криком: «Пущать не ведено!». И тут же получит по ребрам прикладом — на него выльется боевая злоба спецназовцев, которые после чеченских командировок заждались горячего дельца.Так случилось и с «Востоком». Собровцы профессионально уронили охранника, прошлись коваными ботинками по холопским ребрам. И ворвались в кабинет, где Арнольд судорожно нащелкивал на сотовом телефоне какой-то номер.Ушаков зашел в кабинет, когда его хозяин уже валялся на полу с руками, заведенными за спину. На нем были наручники, глубоко впившиеся в кожу. Собровцы были похожи на собак, которым в разгар травли сказали «фу». Вроде и выполнять приказ нужно, а с другой стороны, адреналин, жажда крови. Но начальник уголовного розыска дал четкое указание — клиента не бить. И не из гуманных соображений. Просто он отлично представлял, какие появятся выразительные репортажи в средствах массовой информации, какие высокохудожественные петиции будут кропать заточенными гусиными перьями адвокаты, как будут призывать на голову милиции комиссии по правам человека и прокуратуру, если Арнольда чуток помнут. У больших денег система психологического давления на правоохранительные органы отлаженная и часто чрезвычайно эффективная. Поэтому лучше, если задержанный будет цел и просто напуган.— Колпашин Арнольд Валентинович, — произнес Ушаков, когда Арнольда усадили в кресло. — Вы задержаны по подозрению в совершении преступления.— Какого преступления?! — завопил он, сплевывая ворсинку от ковра, которая забилась ему в рот.— Убийства гражданина Глушко.— Тронулись, — как диагноз заключил Арнольд.— В вашем офисе и на квартире будет произведен обыск. Вот постановление. — Оперативник из «убойного» отдела продемонстрировал постановление о производстве обыска.— Валяйте. Производите. Вам дороже станет, — пообещал Арнольд…При обыске ничего интересного не нашли, за исключением пятнадцати тысяч долларов, затерявшихся в одном из сейфов. Происхождение их объяснить никто не смог, но было нетрудно догадаться, что просто кто-то из оптовиков расплатился наличкой за партию сигарет и эти деньги не успели отправить на отмывку.— Откуда мелочишка? — спросил Ушаков.— Понятия не имею, — ответил вызывающе Арнольд.— В доход государства пойдет.— Я не знаю, откуда деньги, — напористо произнес Арнольд, и было видно, как ему хотелось по офицерской привычке, как когда-то перед строем, вставить что-нибудь вроде «для тупых индивидуально повторяю», но он сдержался.После обыска Арнольда доставили в УВД. В кабинете начальника уголовного розыска за него взялась сработавшаяся пара — Ушаков и его заместитель.— Вы хоть понимаете, что делаете? — не теряя вызывающего нахальства, поинтересовался Арнольд.— Невиновного человека тираним, — усмехнулся Гринев.— Вы себя на посмешище выставляете. Завтра вся Россия узнает, что менты настолько офигели, что человека обвиняют в том, будто он заказал собственное убийство.— Да ты не собственное убийство заказал, Арнольд. Ты заказал убийство Глушака, — произнес с расстановкой Ушаков.— Да? А вы не слышали, часом, что и мне пуля досталась?— Читали в газете.— А вы не читали в газете, что я едва не подох? Что меня в реанимации выхаживали? И в Германию увезли, потому что полесские эскулапы крест на мне поставили.— Слышали.— Вот и получается, что я нанял киллера, чтобы он загасил меня самого, ну и попутно Глушака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111