И вот еще что. Если на ком-то останется хоть какая-нибудь одежда, я сам ее сорву и швырну в окно. Я, в натуре, не шучу. Ну, начали!Девушки растерянно взобрались на столы. Лучше не мешкать. Строптивость в данном случае может привести к непредсказуемым результатам. Двигаясь в такт звучавшей мелодии, некоторые девушки решительно, некоторые робко оглядываясь на подруг, стали раздеваться.Процесс избавления от верхней одежды — кофточек, блузок, брючек и юбок — прошел достаточно скоро и успешно. А вот с нижним бельем дело обстояло несколько сложнее. Более опытные подруги, повидавшие на своем профессиональном веку еще и не такие куражи, оголились донага и шепотом советовали менее опытным не шутить с огнем, не будить в пьяной братве зверя, по-быстренькому скинуть до окончания музыки оставшиеся трусики и бюстгальтеры.Жора, оторвавшись от рюмки и пьяного спора с банкиром, встал и направился к импровизированной сцене. Из семи девушек лишь две были не до конца обнажены. На одной оставались трусики, которые она по мере приближения «пьяного злодея» успела быстренько скинуть. На другой — о ужас! — оставался еще весь комплект нижнего белья. Она робко ежилась и со страхом смотрела на подходящего Жору Люберецкого. Девушка была совсем юна и, по-видимому, в данной ситуации оказалась впервые.— Ты почему не выполняешь мои инструкции? — зло прохрипел Жора, срывая с нее бюстгальтер и трусики.Подойдя к окну, он вышвырнул их туда. Пострадавшая за нерасторопность девчонка, чувство стыда которой почему-то пересилило чувство страха, присела на стол и истерично зарыдала.— Утри сопли! — угрожающе завращал своими выпученными и налившимися кровью глазами Жора.— Сволочи вы все! Сволочи! — не унималась рыдающая девчонка.Ее слова и слезы окончательно вывели пьяного Люберецкого из себя. Схватив девицу в охапку, он выволок ее на морозный балкон и, держа за щиколотку правой ноги, свесил вниз головой. Несчастная девушка отчаянно пыталась за что-нибудь зацепиться.Второй этаж — не девятый, но и его вполне достаточно, чтобы жертве крепко разбиться об заледенелый асфальт. Все остальные остолбенело наблюдали за происходящим.От Жоры, обладавшего недюжинной силой и не в меру набравшегося спиртным, можно было ожидать чего угодно. От напряжения и виски его мотало. Ситуация становилась критической.Несмотря на расслабленное состояние, Герман молниеносно, одним прыжком перенес свое натренированное тело через стол. Еще мгновение — и он вырвал трепыхающееся голое тело из рук пьяного Жоры и впихнул девушку в комнату.От ее строптивости не осталось и следа, она жалобно всхлипывала и дрожала больше от страха, чем от холода. Шустрый Колек и Гена Боров тем временем увели к столу обозленного Жору. С разными шутками-прибаутками налили ему стаканчик водки. Случаем спасенная по-прежнему дрожала и всхлипывала.Плеча Германа ласково коснулась подошедшая к нему шатенка с очаровательными завлекающими глазами и прошептала ему на ухо:— Спасибо, милый. Ты такой великодушный. Она еще совсем дура. Ты позволь, я уведу ее в ванную. Успокою, приведу в порядок.— 0'кей, я не против. Уведи ее, — ответил Герман.Он не то чтобы осуждал Жору, прекрасно понимая, почему в этой жестокой жизни люди становятся такими озлобленными. Просто остаться безучастным в данной ситуации было выше его сил. Хотя не раз и не два сделав людям добро, он получал в ответ в лучшем случае неблагодарность.Глядя вслед уводящей все еще всхлипывающую подругу шатенке, на ее стройные ноги и соблазнительную круглую попку, на ее гибкую спину, на ниспадающие на плечи пышные волосы, он понял, что в очередной раз не ошибся, выделив опытным глазом именно ее среди остальных.Вечер набирал обороты. Жора, вверивший бразды правления и режиссуру вездесущему Николаю, постукивал рюмкой в такт музыке и наблюдал за спектаклем. Колек же, дорвавшись до власти, извращался вовсю. Сначала он заставил пятерых оставшихся девушек танцевать попарно, меняясь друг с другом, включая в свой танец элементы лесбийской любви. Потом его больная, извращенная фантазия начала рисовать ему различные композиции, и он стал расставлять девушек в самых замысловатых и бесстыдных позах, демонстрируя сидящим за столом зрителям их самые откровенные места.— С твоими режиссерскими способностями только в Голливуде порнофильмы снимать, — похотливо заметил ошалевший от увиденного «воротила финансового бизнеса» Константин Семенович, уже изрядно охмелевший и потирающий вспотевшие ладони.Люберецкий хмыкал и выкрикивал пошлые советы, подбадривая Колька и его «актрис».Феликс безучастно, даже слегка скучая, взирал на происходящее, то и дело потягивая из бокала спиртное. Герману и вовсе надоело это извращение, но остальным присутствующим спектакль нравился.Вдохновленный пьяными Жориными репликами и комплиментами завеселевшего банкира, Коля откровенно вошел в раж. Он все более затейливо и эротично сплетал женские тела. «Ночные бабочки», по требованию новоиспеченного режиссера, предавались оральному сексу, лаская друг другу груди, ягодицы, проникая языками и пальцами глубоко в промежности. Клубок обнаженных тел колыхался и постанывал в такт музыки. Казалось, девочки почувствовали своего рода интерес к предложенной им игре и их собственные фантазии уже возникали помимо режиссуры сексуально озабоченного Колька.— Стоп, козочки, — антракт. А то ишь как увлеклись…— провозгласил Жора. — Маленький перерыв перед решающим боем. Пропустите по рюмашке. Мы все же не звери какие-нибудь. Даже лошадям дают отдых, а вы замечательные лошадки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84