- Вот что, начальник. Мне нужно подумать.
- Это ваше право.
- И все же... Копии... Может, ты на гоп-стоп меня берешь?
- Могу показать подлинник. - Я протянул листы.
Взяв их у меня из рук, Джомардидзе быстро просмотрел их, закрыл глаза:
- Сучара... Какая сучара!
- Будете говорить? - спросил я.
- Погожу. Подумаю малость.
- Чем раньше вы это сделаете, тем будет лучше.
Я ушел.
Джомардидзе вызвал меня в тот же день. Его показания поставили последнюю точку в деле.
Когда-то Малхаз Гогунава, о чем, впрочем, уже было известно, встал на пути Шалвы Челидзе - перехватив у его шестерок старинное джвари, принадлежавшее, по преданию, первому католикосу грузинской церкви. Естественно, о том, что за этим джвари вел и ведет ожесточенную охоту Сергей Петрович, Гогунава даже не подозревал. Челидзе все крупные дела предпочитал делать чужими руками, через шестерок, и Гогунава знал только этих людей, но не самого шефа. Чкония, по наущению Челидзе, в конце концов выманил джвари у Гогунавы, но передать его Челидзе не успел, поскольку был убит. Гогунаве Челидзе все же отомстил, сначала продав ему через того же Чкония "Перстень Саломеи", а затем вернув себе, причем не только с "наваром", но и с удовлетворенной жаждой мести.
Разделавшись с Гогунавой и получив подлинник перстня, Челидзе мог смело идти на "обмен" с Пэлтоном. Ибо в роли консультанта и главного исполнителя был профессиональный мошенник Джомардидзе, которому ничего не стоило всучить Пэлтону вместо подлинника еще одну копию.
Сюрприз
Я уже всерьез соскучился по Галиси и с предвкушением завершения нашей истории и скорого возвращения домой вошел в это утро в кабинет Бочарова.
Сидевший в кабинете Телецкий, пожав мне руку, сказал шутливо:
- Поздравляем, Георгий Ираклиевич! Скоро станете героем Интерпола!
- Зачем обижаете, Эдуард Алексеевич! Интерпол что, заинтересовался хищениями зерна в Галисском районе?
- Что вы, дорогой, - успокоил меня Бочаров. - Разве Эдуард Алексеевич похож на человека, способного обидеть нашего друга. Эдуард Алексеевич, объясните, а?
- Охотно, - согласился Телецкий. - Помните, какой мы с вами нашли клад у Таисии Афанасьевны? Я еще тогда решил, что ему и цены нет. Самыми любопытными для эксперта там были работы Фаберже, которые я сначала принял за подлинные. Но после того, как я отправил их на экспертизу в Москву, там определили: все работы Фаберже из чемоданчика Челидзе - подделка. Оказались поддельными и некоторые другие "антикварные" вещи.
- Но самое главное даже не это, - добавил Бочаров. - Подделки Фаберже такого высочайшего класса изготовляют только в одном месте - в Ленинграде. Вы никогда об этом не слышали?
- Нет, - ответил я.
- В Ленинграде уже немало лет действует разветвленная преступная группировка, занимающаяся скупкой, хищением и сбытом антиквариата. Сбыт этого антиквариата за рубеж идет только через членов этой группировки. А поскольку спрос на старинные произведения все время возрастает, группировка занялась изготовлением поддельного антиквариата. По качеству эти вещи не уступают настоящим. Прибыль у дельцов огромная, ради нее на что они только не идут. Ленинградских экспертов-искусствоведов одно время самым настоящим образом терроризировали. Во многих случаях они боялись проводить экспертизу, страшась расправы над ними в случае обнаружения и признания подделки. Наверняка вы уже поняли, что следует из находок в дипломате Челидзе?
- Челидзе был связан с ленинградской группировкой? Да?
- Безусловно, - ответил Телецкий. - Он несомненно связан с "ленинградским антикварным делом". Но и это еще не все. К настоящему времени по этому делу задержано несколько десятков человек. Но почти все они оказались рядовыми участниками группировки. Москва же нам сообщила данные о человеке, который, по мнению Интерпола, стоит во главе добычи, "производства" и сбыта антиквариата за рубеж. И способ действий этого человека напоминает деловой почерк Челидзе. Так что совсем "горячо"! Главарь группировки если не Челидзе, то человек к нему близкий.
- Вот уж чего не ожидал, - признался я.
- И мы не ожидали, - сказал Бочаров. - Поэтому, Георгий Ираклиевич, уезжая в Галиси, не думайте, что вас оставят в покое. Будут вызывать снова для показаний и уточнений. И к нам, и не только к нам. - Улыбнулся. - Вас это не очень огорчает?
Я улыбнулся в ответ:
- Вообще-то я сельский житель, Константин Никитович. Привык к размеренной жизни. Но встрече с вами и Эдуардом Алексеевичем буду рад всегда.
...Уже в поезде, по пути в Галиси, глядя на проплывающие за окном знакомые пейзажи, я задал себе вопрос: собирался ли в будущем Челидзе остаться за границей? А если собирался, забрал бы с собой "Перстень Саломеи"? И не смог найти ответа. Если судить по тому, что мне рассказали Бочаров и Телецкий, Челидзе, возможно, занимался такими крупными делами, что знаменитый перстень в общем масштабе сделок был для него лишь памятным сувениром, не более. И все же именно "Перстень Саломеи" сыграл основную роль в его разоблачении. Ясно, что копию, в точности повторяющую все нюансы подлинника, Челидзе хотел взять в плавание для подготовки какой-то очередной аферы. Тем более что действия с перстнем были у него уже хорошо отработаны.
Почему Челидзе вернул перстень в сейф? Да потому что лучшего хранилища, чем домашний сейф Дадиани, для "Перстня Саломеи" быть не могло. Во всяком случае, оставив его там в последний раз, он был убежден, что может со спокойной душой уходить в загранплавание. А когда будет надо, возьмет перстень уже навсегда. И подмены его владелец еще долго не заметит - до экспертизы работниками музея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49