— Кто-то предупредил Сигэцу о нашем появлении. Не будем гадать кто, главное — этот человек внимательно следит за нами. Похоже, он контролирует каждый наш шаг. Скорее всего он и предупредил «президента». Сигэцу быстро собрался, уничтожил, как он считал, лишних и скрылся. Судя по всему, случилось это совсем недавно. Ракетолетом он не воспользовался намеренно — в воздухе мы бы засекли сразу. В джунглях же, которые он хорошо знает, найти его будет трудно.Я коротко рассказал, как меня захватили, как обвинили в убийстве Туна и приговорили к смерти. Щербаков долго молчал; казалось, его лицо застыло, превратилось в маску. Наконец спросил:— Где нашли его тело?— Не знаю. Знаю только, что там были отпечатки моих следов.Зеленая стена внизу качается, плавно наваливается на лобовой иллюминатор — монотонно, бесконечно. Мы с Щербаковым прочесали уже довольно большой участок джунглей; Иан на ракетолете Сигэцу делает то же ближе к морю. Ориентируемся по всем приборам, но пока без результатов. Основной компьютер настроен на поле моего излучателя. Как только оно обнаружится, все остальное будет легче. По всем расчетам, Сигэцу вряд ли бросит излучатель. Но даже если оставит его, все равно далеко уйти не успеет.Вглядываясь сверху в заросли, Щербаков спросил:— Не понимаю, куда мог деться твой излучатель?— Может быть, у Сигэцу есть надежное убежище?— Какое? Приборы должны реагировать, пусть он хоть в землю закопался.— Резидент? — предположил я.— Скорее всего. Все говорит о том, что резидент как-то связан с Сигэцу, но связь какая-то очень уж тонкая. И вообще все цепляется, трется одно о другое, а соединить вместе пока невозможно.И вдруг совершенно отчетливо я увидел на одном из экранов: внизу чуть ли не прямо под нами, стреляют из автомата. Показалось? Нет. Вот короткая очередь. Еще одна. Щербаков пригнулся, я спросил:— Вы видите?— Да. А ну-ка, на снижение.Ракетолет застыл, вернулся назад. Я следил за синусоидой, стараясь накрыть место, из которого стреляли. Вот. На экране метнулся след выстрела: достаточно.Это или Сигэцу, или его люди — автоматы есть только у них. Я открыл люк, сбросил канат, Щербаков кивнул:— Прыгай. Защитой обеспечу.Я скользнул вниз, держа наготове излучатель. Спрыгнул, резко повернулся.Небольшая полянка, у дальнего конца — заросли. Похожи на папоротник. По приборам я спрыгнул чуть ли не на голову стрелявшему, да и сейчас почти физически ощущаю чье-то присутствие. Похоже, кто-то засел именно в этих зарослях. Я сделал шаг, показывая, что бегу; в тот же момент заросли вздрогнули. Остальное заняло доли секунды: из зарослей выскочил Верзила с автоматом на изготовку. Рот его был оскален, в глазах-почти безумие: конечно, он узнал меня, потому и взгляд такой сумасшедший.— Брось оружие! — крикнул я.Верзила смотрел на меня с ужасом, тем не менее выпустил в мою сторону всю обойму. Убедившись, что я остался невредим, застыл — и полез за новой. Я повторил:— Брось оружие. Иначе дам парализующий.Верзила торопливо заталкивал обойму в магазинную часть. Я никак не мог понять, что заставляет его так спешить. Глаза Верзилы напоминали оловянные шарики.Справившись наконец с обоймой, он слишком уж медленно поднимал ствол. Что-то в его движениях было не так, но это я понял только через секунду. Отвлекая внимание, Верзила быстро уперся стволом себе в горло и нажал гашетку. Да, он в конце концов меня перехитрил. Если-бы удалось захватить его живым ! Он мог бы многое рассказать. Может быть, в зарослях есть кто-то еще? Вообще — почему он стрелял? Просто что-бы дать себя засечь? Несколько минут я шарил в папоротниках, раздвигая стебли. Нет, больше здесь никого не было. Спросил громко:— Есть кто-нибудь?Послышался шум. Я принял голову — со стоящей рядом сосны спрыгнул человек.Сказал, виновато щурясь:— Он был один.Человек одет в старый залатанный черный комбинезон. Лицо закрывает густая борода, из-за нее трудно понять, сколько ему лет. Скорее всего тридцать пять — тридцать семь. Карие глаза смотрят настороженно, но без вражды. Изучив меня, человек усмехнулся так, что мне показалось, он знает, кто я и почему здесь. Не понимая, что все это значит, я спросил:— Кто вы такой?Человек почесал бороду.— Видите ли… Мы давно заметили ваш облет, а потом… Потом выследили его. — Он кивнул на Верзилу. — Нас хоть и четверо, но совладать с ним было трудно. У него автомат. Вот и пришлось вызвать огонь на себя.— Огонь на себя?— Да. Чтобы вы его заметили. Это был для нас единственный выход.— Но кто вы такие?— «Мстители». Поэтому называйте нас именно так, хотя, может быть, это название звучит старомодно. Если оно вам не нравится, считайте нас просто не смирившимися. Нас немного, но мы боремся.Я огляделся. Кругом тихо, если не считать криков птиц.— Не смирились с чем?— С режимом угнетения. С жестокостью. С несправедливостью.— Вы сказали, у него автомат. А у вас?Бородач вытащил из-за пояса длинный, остро отточенный нож.— У нас негусто.Коротко взмахнув рукой, метнул нож. Клинок, пролетев метров двенадцать, вонзился в ствол пальмы.— Что, у вас только это?Бородач подошел к пальме, выдернул нож, сунул за пояс.— Главное наше оружие — убежденность. Вера в то, что рано или поздно наша борьба завершится успехом. А теперь, надеюсь, у нас будет и автомат. Вы разрешите?Я кивнул. Бородач поднял автомат, присел над Верзилой, снял с пояса патронташ, рассовал обоймы по карманам.— Теперь намного легче. Мы теперь знаем, что и вы выступили вместе с нами.Он перекинул автомат через плечо, протянул руку:— Матт Лайтис.— Влад Стин. — Я пожал жесткую, в рубцах и буграх, ладонь. — Давно вы боретесь?— Борьбой это можно назвать условно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27