Олег тоже на пределе. Ставит меня раком. Томас кричит:
— Она туда не трахается!
Суетливо бегает вокруг нас, стараясь спасти свое преимущество. Не обращаю внимания на глупости. Олег и не пробовал туда вводить.
— Ни в коем случае не давай, — продолжает бухтеть Томас.
Нам не до него. Такое впечатление, будто нам двоим ввели конского возбудителя. Не отрываемся друг от друга. Томас молит:
— Сколько можно, давайте спать.
Мы:
— Все, все, уже спим…
Через несколько минут начинаем потихоньку под брошенным нам одеялом, потом потихоньку уже не получается. Томас опять начинает причитать.
Чувствую, что Олег меня затрахал, все равно хочу еще. Навязчивое желание без конца. Я не знаю, кто он. Если будет убивать, сопротивляться не стану. Томас влезает между нами. Лежит тихий, недовольный. Кровно обиженный. Брошенный ради бабы. Бубнит:
— Хорошо. Теперь я уверен, теперь твоя тайна стала моей. Я знаю, что с ней делать.
Олег не обращает внимания. Мне смешно. Я точно определила — кайф полный, но все-таки другой. Объяснить не смогу. Кожей чувствую. Ласки не те.
Шепчу на ухо Олегу:
— Трахни Томаса. Посмотри, какой он несчастный.
Тот лезет к насупившемуся другу.
— Не надо. Я ничего не хочу. Я устал, — капризно отнекивается Томас. Теперь он не даст изменнику. Олег гладит его по голове, успокаивает.
Значит, предпочитает мужчин. В сексе непонятно, что голубой. А в отношениях сразу проявляется. Наверное, от усталости становится неинтересно, о чем они там воркуют. Закрываю глаза и задаю вопрос сама себе: «Как же они без презервативов трахаются? СПИД же вокруг».
* * *
Все последние дни Инга не находила себе места. Ее неудержимо тянуло к столу, на котором зловеще ожидал своего продолжения незаконченный пасьянс. Она сопротивлялась. Кроме того, не могла побороть в себе желание следить за Лимоном. Любое его передвижение по квартире, поворот головы, жест не ускользали от ее внимания. Инга с досадой замечала, что, находясь постоянно рядом. Лимон не вступает в энергетическую связь с ней. От него не исходило тепла, не проскальзывало волнение. Он находился близко и в то же время отсутствовал. Его биополе съедалось черной дырой. Головой он этого пока не осознал. Тело, наоборот, все чаще демонстрировало безразличие. Руки постоянно были холодными. Инга знала, что чувство начинает угасать с кончиков пальцев.
Иногда люди долго не могут понять происходящего между ними. Не улавливают утечку чувств. Оболочка, хранящая в себе энергию чувства, хрупкая. Ее можно повредить незаметно для обоих. В отличие от других, Инга чувствует охлаждение даже на сотую долю градуса. Лимон ничего такого себе не представлял. Просто маялся от странного внутреннего дискомфорта. Единственное, чего он желал, — настоящего открытого боя, отличных товарищей рядом, наличия врага, которого необходимо уничтожить. И стрелять, стрелять, стрелять… Пока раскаленный металл автомата не охладит его пыл. Бесшумная война, терзающая Москву, угнетала его своей обыденностью. Смерть таилась в каждом подъезде. Лимон не выходил на улицу без пистолета и пары гранат. Горе тому милиционеру, который вдруг решит поинтересоваться содержимым его карманов. Должно быть, от Лимона исходила мощная волна неприятия всего и всех. Люди предпочитали не сталкиваться с ним.
Так постепенно возникло одиночество. Поначалу его затмевала безудержная страсть к Инге. Одного взгляда на ее ноги было достаточно, чтобы он преодолел любые препятствия. Но Инга испепеляла его своей энергией. Вместе с кровью она высасывала из него желание. Вялость, покорность, тоска змеиными кольцами все мощнее охватывали его тело и душу. Подобно охотничьему псу, он мотался по Москве в поисках крупного дела, после которого можно будет навсегда вырваться на свободу. Лимон не задумывался, что он собирался с этой свободой и в этой свободе делать. Он желал ее грудью, как стайер на последних метрах мечтает о финишной ленте. Наконец Лимон нашел, что искал. Согласился немедленно. Риск превышал, почти не гарантировал успеха. Это сыграло роль удара хлыста по нервам. Давно он не мчался к Инге с таким рвением. Она кружилась вокруг стола, не смея взять в руки карты и закончить пасьянс. Лимон явился энергичный, разгоряченный. Порывисто обнял Ингу:
— На сей раз клюнуло по крупному. Без твоего колдовства не обойтись.
Инга по-звериному вдохнула его запах. Почувствовала свое и согласилась. Идея отличалась дерзостью. Некая коммерческая фирма приобрела несколько килограммов стратегически значимого вещества под условным названием «продукт Н». Его ждут в арабской стране. Все готово к отправке. Закуплен чартерный рейс. Нужна лицензия. Просить ее в правительстве — смешно. Все равно, что требовать себе срок без следствия и суда. Нужна санкция заместителя вице-премьера республики. Инга представила, сколько потребуется энергии, как высоко придется забираться в астрал, какие кривые пространства необходимо совместить, — и ей стало страшно. Впервые она почувствовала, что не выдержит напряжения и сорвется во мрак. Стоящий рядом Лимон источал тепло. Всегда холодным рукам Инги стало жарко от прикосновения к нему. Значит, не пришло время заканчивать тот роковой пасьянс. Ей бы только успеть унестись с Лимоном на желанный остров. Там дальше террасы она его не пустит. Инга сбросила с себя черное с серебряными кистями пончо и, оставшись в шелковой зеленой комбинации, с непокрытой головой вышла на занесенную снегом террасу. В наполняющих Москву сумерках ее ноги стали еще длиннее и непостижимее по форме. Лимон внезапно захотел почувствовать их на своих плечах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75