Сопровождавший Киру Петелин старался не глядеть на нее. Она же не утруждала себя разговорами с ним. После пережитого шока с фотографиями, стоило ей увидеть его в реальности, как всколыхнувшиеся было чувства мгновенно угасли. «Вот оно, искусство фотографии!» — печально отметила Кира и пожалела, что согласилась на уговоры подруги.
Петелин же до последнего момента не знал, что встретится с ней. Баринов умело закрутил интригу. Сначала сговорился с Вакулой, а потом уже тот пригласил своего нового партнера. Когда Петелин сел в подъехавшую белую «БМВ» и увидел за рулем Киру, то поначалу хотел отказаться от поездки. Он хорошо запомнил два предостережения старухи: «Ты сам перед ними не расшаркивайся. Веди себя с достоинством» и «Не подходи к Кире. Хватит с нее Вакулы». Усевшись на заднее сиденье, он мучительно обдумывал свои действия, если вдруг Кира начнет с ним заигрывать. Ее несколько отстраненная декадентская красота его не прельщала. Он любил полных женщин. Поэтому сразу позавидовал Вакуле, который едва мог обхватить дородный круп Майи. С Кирой он чувствовал себя в напряжении и никак не мог разобраться, по чьему умыслу оказался в ее машине. По всему получалось, что Кира сама захотела на этот вечер стать его дамой.
Для сохранения душевного равновесия Кира уговорила приехать на прием Чиланзарова. Петр Наумович при всем своем брюзжании любил званые вечера. И был человеком светским. Единственное, что его раздражало, так это навязчивость потенциальных пациентов. Не было еще случая, чтобы ему дали спокойно отдохнуть. Как только выпивались первые рюмки, к нему устремлялись здоровые на вид люди, хватали под руку и без всякого позволения принимались шептать на ухо вопросы. Каждый хотел, чтобы ему немедленно был поставлен диагноз.
— На этот раз все кинутся к Ядвиге, — успокоила его Кира.
— Кроме меня! Запрещаю тебе нас знакомить! — категорически предупредил он.
Кира поклялась. Но совершенно забыла об этом, как только заприметила поднимавшегося на террасу Чиланзарова. Обняла его и тотчас повела в дом прямо к принимавшей у камина гостей прорицательнице.
— Ядвига, это мой друг и гениальный хирург Петя Чиланзаров!
— О… — благосклонно оценила Ядвига, — женщины должны позволять вам оперировать без наркоза.
— Они мне многое разрешают делать без наркоза, — подтвердил Петр Наумович, сочтя ее шутку вполне уместной.
Кира взглянула на горящие глаза Чиланзарова, на зардевшиеся румянцем щеки, на почти юношескую улыбку, озарившую его лицо, и поняла, что больше выступать против Ядвиги он не будет.
— Надеюсь, вас сегодня не замучают профессиональными вопросами? — продолжила Ядвига.
— Ах, если бы профессиональными! Мне рассказывала Кира, что вам тоже приходится не сладко.
— Со мной проще. Моих слов боятся.
— Я вас ни о чем не буду спрашивать, — кивнул седой шевелюрой Чиланзаров.
— Вы проживете долго и счастливо. Только пить старайтесь поменьше. С вашим сахаром шутить не стоит. И не лихачьте за рулем. Тем более что тормозные колодки у вашего «Опеля» пора менять.
— Убедительно. Но так я тоже умею, — решил не сдаваться на милость очарованию прорицательницы Петр Наумович.
— Ну, а как тебе Петелин? — вмешалась Кира, чтобы не допустить до ссоры.
Ядвига слегка повела круто выгнутой бровью.
— Петелин? А где он?
— Да вот же, рядом с Вакулой и Майей.
— Это не Петелин, — пристально посмотрев на указанного мужчину, констатировала Ядвига.
— Да как не Петелин? Ты просто забыла его.
— Нет. Отлично помню. Но это не Петелин.
— С ума с вами сойдешь! — возмутилась Кира. — Петя, посмотри, кто стоит с Вакулой и Майей у фонтана?
Петр Наумович не спеша достал очки, надел их, повернулся, долго всматривался и подтвердил:
— Петелин.
— Извините нас, коллега, — прорицательница взяла за руку Киру и отвела в сторону. — Поверь мне, этот человек похож на Петелина, но он не Петелин.
— Не может быть, — прошептала Кира.
— Может. Произошла какая — то подмена. Я это ощущаю на уровне биополей. Это страшный человек. Бойся его. Он хочет тебя убить.
От этих слов, вернее от серьезности и убедительности, с которыми они были сказаны, Кира едва не упала в обморок. Слегка покачнувшись, она закрыла лицо руками и словно во сне вспомнила фотографии… Как можно было не верить Ядвиге, если она сама, сравнивая фотографического Петелина и живого, поразилась несоответствию выражения лица и особенно глаз. На фотографии Евгений был щемяще милым, добрым, искренним человеком. Рядом с ним проигрывал даже глубоко засевший в душе Перфилов. А тот, что стоял рядом с Вакулой и Майей, излучал какую — то отрицательную энергию.
— Что же делать? — растерянно прошептала она.
— У тебя с ним уже что — нибудь было?
— Никогда! — возмутилась Кира.
— И хорошо.
— А где настоящий? — охваченная ужасом, спросила Кира.
— Пока не знаю.
— Его убили?
— Возможно.
Кира хотела возмутиться безразличию, с которым Ядвига отвечала на вопросы, но к ним подошел Чиланзаров.
— Судя по физиономии Киры, что — то случилось?
— Нет. Просто на лбу вашего Петелина крупными буквами написано: «Exitus Letalis».
— Что? — не поняла Кира.
— Исход смертельный, — задумчиво перевел Петр Наумович. Еще раз взглянув в сторону Петелина, он покачал седой головой. — Такие диагнозы на глаз я не ставлю.
Петелин, почувствовав пристальное внимание к собственной персоне, слегка занервничал. Он и так, помня наставления старухи, вел себя, как надутый индюк. Говорил через губу. С большими паузами. Смотрел поверх голов людей, желавших с ним познакомиться. Как ни странно, но такое поведение впечатляло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116