В мгновение ока она сняла с него все мерки.Но и за это короткое время их взгляды не раз скрещивались, обоих охватило ощущение неясной, волнующей близости.Она ушла, так ничего ему и не объяснив. К десяти часам Сара вернулась с точной копией черного боевого комбинезона, который обычно носил Мак Болан. На комбинезоне было полно карманов, причем все они сидели там, где им и полагалось быть.Болан не верил своим глазам.— Как вам это удалось? — недоверчиво спросил он.— О, это совсем просто. Взгляните сюда, — ответила Сара, и в ее голосе прозвучала вполне обоснованная гордость, которую она тщетно пыталась скрыть.Она протянула ему лист бумаги из тетради по рисованию, с которой Болан часто ее видел. Несомненно, она рисовала его, пока он спал. Девушка воображала себе Мака в боевой форме, перетянутого ремнями с боеприпасами и увешанного оружием. Ей с большой точностью удалось передать напряженную позу хищного зверя и жестокое выражение лица. От рисунка исходило какое-то особое сияние, аура крестоносца.— Значит, вы меня так представляете? — мягко спросил Болан.— Да, — негромко ответила Сара.— А как вы узнали, какой у меня комбинезон?— Я сотни раз видела рисунки в газетах, по телевидению, на полицейских афишах.— Понимаю.— Примерьте.— Не сейчас, — вздохнул он.— Я вас уже видела, я не покраснею.— Не сейчас, — повторил Болан.— Мак Болан, вы неисправимый скромник.Она склонилась над ним, резким движением сорвала одеяло и, аккуратно сложив его, положила в ногах у Болана.«Все вернулось на круги своя», — подумал Мак.Теперь у него не было даже полотенца, чтобы прикрыться, но и момент для скромничания выдался явно неподходящий.Сара сняла платье и сложила с той же аккуратностью, с какой совсем недавно свернула одеяло. Она положила платье на ящик, служивший Болану прикроватным столиком, затем приблизилась к окну и выглянула во двор, залитый ярким солнечным светом.— Вы считаете, что сейчас подходящий момент? — спросил Болан, прекрасно понимая всю нелепость своих слов.— Я не знаю, как вы, но я... я готова, — объявила она, повернувшись к нему, и на ее лице засияла радостная улыбка.— Что ж...Она расстегнула лифчик и приблизилась к перинам, на которых лежал Болан.«Странно, — заметил про себя Мак, — как иногда портит человека платье».У нее оказалась изумительная фигурка, формы которой скрадывала чуть мешковатая одежда. Маленькие груди, высокие и крепкие, атласная кожа, казалось, светилась изнутри.Сара положила лифчик на платье, а ее большие пальцы скользнули под ткань трусиков. Она неподвижно замерла перед Маком, глядя на него большими чистыми глазами.Казалось, она замерла на месте, внезапно превратившись в живую статую, но трусики медленно опускались по бедрам, обнажая подтянутый живот и тугие выпуклые ягодицы.Болан заметил, как у него дрожат руки, и сжал их в кулаки.— Ты уверена, что поступаешь правильно? Через несколько мгновений размышлять будет поздно.— Ты не упрощаешь мою задачу, — смущенно произнесла она. — Я долго готовилась к этому моменту. Я много раз репетировала его. Я... я представляла себе, что скажешь ты и что отвечу тебе я... Но ты не сказал ничего из того, что приходило мне в голову.— Сара, нет нужды в репетициях, если ты действительно этого хочешь.— Да, Боже мой! Да! — закричала она и внезапно разрыдалась.Она упала рядом с ним, закрыла лицо руками и дала волю слезам. Болан обнял ее за плечи и, успокаивая, зашептал на ухо нежные слова. Всхлипывая, девушка зашевелилась в его объятиях, приподнялась на локтях и прижалась к его широкой груди. Они обнялись, чтобы любить и утешать друг друга...Спустя некоторое время полным восхищения голосом Болан заметил:— Сара... Ты была права, ты вовсе не ребенок. * * * Долгое время они лежали, не разжимая объятий, шепча друг другу слова, которыми мужчина и женщина обмениваются, устав от любви. Затем, пресытившись разговорами, они просто лежали в тишине, ощущая полное слияние своих душ.Спустя некоторое время Болан натянул комбинезон, и вновь на чердаке воцарилась тишина.Во второй половине дня Болан глубоко уснул. Вот уже много недель подряд он не знал подобного отдыха. Он даже не заметил, как Сара встала с постели.Пробуждение было внезапным и резким. Мак подскочил на постели и в окошко чердака увидел клонящееся к горизонту солнце. Все его существо вдруг пронзил инстинктивный животный страх.Его сон, должно быть, прервал крик — крик женщины либо что-то другое, отразившееся в подсознании, но не сразу заставившее его сбросить оковы сна.Болан выхватил «отомаг», осторожно приблизился к окну и выглянул во двор, обычно такой тихий и спокойный.То, что он увидел там, стало своеобразным шоком, вызвавшим внезапный прилив адреналина в крови и пробудившим его инстинкты одинокого воина, ведущего войну не на жизнь, а насмерть.На аллее возле дома стояла чужая машина. Возле нее находились двое мужчин в дорогих костюмах. Один из них держал дверцу машины, а другой пытался втолкнуть в салон Сару Хендерсон.Это была типичная боевая ситуация, не оставляющая времени для раздумий, прогнозов и расчетов. Повинуясь одному лишь инстинкту, Болан поднял «отомаг» разбил стволом тонкое оконное стекло и, прицелившись, нажал на курок огромного пистолета. Смерть мгновенно преодолела те двадцать метров, что отделяли Болана от мафиози.Просвистев совсем рядом с нежным лицом женщины, которую Мак еще совсем недавно сжимал в своих объятиях, пуля вошла прямо между вытаращенными глазами мафиози. Позже Сара сказала, что удар пули, вошедшей в тело бандита, сопровождался отвратительным сосущим звуком, который ей не удастся забыть до конца жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34