В случае, если Болан действительно задастся целью остановить Кущенко, — придется ему помогать. Отказ Элбрайта равносилен выходу из игры.
Элбрайта больше всего пугало то, что они с Боланом не знали, какова истинная цель пребывания Кущенко в Америке. Это выходило за пределы их возможностей, они не могли не только выяснить это, но даже и представить себе.
Для всех оставалось тайной, кто является мишенью для Кущенко. Разумеется, оба русских шпиона, о которых говорил Элбрайт, логически могли стать ими, но ведь не только они интересовали русского. Даже Броньола, который являлся большим авторитетом для Элбрайта, скептически относился к теории Болана. Это стало ясно, когда молодой агент обговаривал с Боланом детали охраны Корниенко. У Броньолы возникло впечатление, что Болан хочет одним выстрелом убить двух зайцев. Тот предполагал, что Кущенко и его хозяева замышляют убийство президента, но это лишь одно звено в длинной цепи их жертв. На это Броньола сейчас реагировал точно так же, как ЦРУ, которое не пошевелило и пальцем, чтобы прояснить ситуацию и разглядеть в своих рядах подсадную утку.
За последние дни Элбрайт успел столько понять, что даже сам себе удивлялся. Обычно ему не нравилось то, чему его учили. И уж меньше всего ему хотелось вдаваться в мелочи. Но на этот раз он почувствовал вкус к своей работе и был сейчас поглощен ею в не меньшей степени, чем Болан. Элбрайт чувствовал себя обязанным ему. Он уже не сможет бросить к чертовой матери это дело и уйти от проблем лишь потому, что лично не отвечает на него.
Взошла почти полная луна, и прерии стали казаться еще более бескрайними. Элбрайт задумался. Кущенко должен быть где-то рядом. Есть вещи, которые можно предусмотреть, но есть и такие, что не придут в голову. А иногда лучше просто не загадывать, чтобы потом не выглядеть полным идиотом.
Ладно. Все это чепуха. Главное, что сейчас они вместе, а остальное не имеет никакого значения.
Слабое место у Болана, размышлял Элбрайт, в том, что тот привык работать один. Элбрайт не знал всех подробностей и даже не мог представить себе, что привело Болана к необходимости такой независимости. Да, он что-то знал о Палаче. Основные моменты. Нельзя же служить в разведке и при этом ничего не знать о своем напарнике. Однако в последнее время Элбрайт стал догадываться, что слышал о Болане далеко не самое лучшее, хотя узнать о нем побольше представлялось крайне затруднительным.
Но Элбрайт был молод. Впереди его ждала вся жизнь. Болан сразу заметил его неопытность, которую назвал применительно к нему "невинностью". Молодой агент с трудом, но все же пережил это. Просто он понимал, что Болан недалек от истины, и даже не начинал спор, чтобы защитить себя. При всем своем воображении, Дон Элбрайт не мог себе представить глубину отчаянья одних и величину власти других людей, с которыми приходилось иметь дело Болану. Элбрайту их задание напоминало просто хорошее приключение. Для Мака Болана это была сама Жизнь.
Мысли о самозащите, которые возникали в голове молодого агента, пока он в который уже раз рассматривал один сценарий за другим, были чистейшей романтической чепухой. И какой-то частью сознания он понимал, что это доказывает его развитое воображение и окончательно подтверждает диагноз Болана о его "невинности". В мире, по которому колесил Болан, не оставалось места для подобной чепухи. Когда вспыхивает адский огонь, все берегут свой зад и убегают прочь. Потому что второй шанс спастись может не представиться. Элбрайт понимал это и чувствовал чье-то предательство по отношению к Болану. Он ощущал это острей и болезненней, чем кто-нибудь другой. Это тоже был признак его "невинности". Лишь благодаря подобным качествам, можно позволить себе считать излишний груз проблем необходимой жертвой.
Ощущение вины было в мире Болана не только немыслимо, но и просто фатально. Вина связывает руки и затуманивает глаза. Если он допустит подобную слабость хоть на долю секунды, то это может слишком дорого ему обойтись. К тому же по той простой причине, что, выбрав истинный путь, он уже не совершал поступков, по поводу которых он сокрушался бы всю свою жизнь, остановка даже на мгновенье означала для Болана смерть. Ему приходилось пробивать в постоянном напряжении на протяжении нескольких дней, а иногда и нескольких недель. За все время его нескончаемой личной войны он мог бы уже погибнуть дюжину раз, если бы позволил себе секундную слабость.
Болан не убил никого, кто не заслуживал смерти. Броньола сказал об этом Элбрайту, но молодой человек так и не смог ему поверить. Легенда о Болане как о головорезе, нападающем посреди ночи и стреляющем с колена, была весьма живучей. Броньола не смог разрушить это представление Элбрайта, да и сам Болан, даже если бы попытался, не переубедил бы его. А если принять во внимание, что молодой агент не имел большого опыта общения со смертью, то его упорство легко было понять. Высокопарные слова? Нет, ничуть... Элбрайт стоял на своем.
Он оглянулся на Болана и заметил особенность, которой тот отличался от многих. Болан не расслаблялся даже во время отдыха, Элбрайт гадал, какие кошмары разворачиваются перед этими закрытыми глазами. Он долго не мог себе их представить, и когда ему это удалось, он постарался поскорее об этом забыть.
Впереди лежали горы Нью-Мексико, но пока они были еле видны над западным горизонтом. Начинался рассвет, и постепенно весь простор прерий стал заполняться утренним теплом. Элбрайту были необходимы несколько часов сна. Они успели проделать большой путь, а впереди еще лежали долгие мили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73