У него по самый локоть была оторвана правая рука, из разбитого носа текла кровь, а из нижней губы торчали два проткнувших ее зуба.— Я достал ее, — прокаркал Пена. — Я достал голову Болана...— Ты не шутишь? — со страшной ухмылкой спросил Мак и, приставив ствол револьвера к переносице Лу, нажал на курок.Обыскав карманы трупа, Болан нашел рисунок, сделанный Брантзеном и стоивший ему жизни. Мак чиркнул спичкой и поднес ее к эскизу. Пламя нехотя лизнуло плотный лист бумаги, затем жадно набросилось на свою добычу. Мак рассеял тончайший пепел по песку и вернулся на шоссе. Подойдя к своему "мерседесу", он осмотрел его и пришел к выводу, что возиться с ним нет смысла. Болан открыл бензобак и бензин тонкой струйкой потек на асфальт. Отойдя на приличное расстояние, Мак чиркнул второй спичкой и бросил ее в ручеек бензина.Синеватая змейка пламени быстро понеслась к машине, а Болан уже шагал в сторону Палм-Спрингс и даже не обернулся, когда сзади прогрохотал взрыв. Плохо же устроена жизнь, думал он, если такого человека, как Джим Брантзен, запросто могла превратить в окровавленный кусок мяса банда подонков, которые валялись теперь в пустыне у него за спиной.И таких, как эти, было еще много там, впереди, за горизонтом...Смерть пешком шла в Палм-Спрингс. Глава 21 Солнце стояло почти в зените, когда Болан, пошатываясь от усталости, вошел в Палм-Спрингс. Он остановил кстати подвернувшееся такси и велел отвезти себя в отель. Увидев постояльца в таком состоянии, портье с удивлением воззрился на него.— Что случилось, мистер Ламбретта?— Я потерял свою машину. Достаньте мне другую, но точно такую же.У портье отвисла челюсть.— Хорошо, мистер Ламбретта.— Отправьте мне в номер лед.— Да, мистер Ламбретта. Напитки, как обычно?— Только лед, — устало ответил Болан. — Машина понадобится мне через час.Он повернулся и пошел к лифту.— Э-э-э... Мистер Ламбретта, возможно, возникнут трудности с цветом "мерседеса". Я хочу сказать...— Точно такую же, — сухо отрезал Болан.Он поднялся к себе в номер, сбросил грязную и пропотевшую одежду и пошел в ванную. Вплотную подойдя к зеркалу, он недружелюбно уставился на маску Ламбретта, к которой еще не совсем привык, и сам удивился своему усталому, запыленному виду. Мак влез под душ и надолго застыл под хлещущими струями холодной воды, иногда поднимая кверху лицо и глотая живительную влагу, освежая пересохшее горло.Когда он вышел из ванной, на столе уже стояли два небольших ведерка с колотым льдом. Грязная, провонявшая потом и пылью одежда исчезла; оба револьвера лежали на кровати возле стопки чистого белья. Мак натянул трусы, бросил в рот кусочек льда и набрал номер телефона, что стоял в библиотеке Диджордже. Трубку сняли почти сразу же и Болан узнал голос Фила Мараско.— Да?— Говорит Фрэнк. Передай Диджу, что дело сделано.Повисла тягостная тишина.— Хорошо, Фрэнки, я передам. Где ты?— В отеле. Чертовски устал, но скоро буду у вас.Болан услышал в трубке отдаленный голос Диджордже, но слов не разобрал. Мараско заговорил снова.— Дидж хочет знать, у тебя ли рисунок?— Какой рисунок?— Объект контракта вез хирургический рисунок, имеющий отношение к другому интересному объекту. Он у тебя?— Конечно, нет, — отрезал Болан. — Мне некогда коллекционировать сувениры.В трубке снова забормотали приглушенные неразборчивые голоса, затем Мараско спросил:— Дидж интересуется, где ты оставил контракт.— На пересечении горной дороги и шоссе через пустыню, — ответил Болан. — Там, где один объект мог бы устроить засаду другому.— Хорошо, я понял. Дидж просит тебя вернуться сразу же, как только ты сможешь.— Скажи ему, что я прошел десять километров пешком под палящим солнцем. Я появлюсь, как только смогу прийти в себя.Мараско рассмеялся.— Согласен, Фрэнки, я ему все передам. Отдохни и приезжай. Тут есть кое-что интересное для тебя.— О'кей.Мак положил трубку, вытащил из пачки сигарету и, разглядывая рисунок ковра, прикурил, потом вытянулся на кровати.— Да, я приеду, — мрачно повторил он, словно продолжая диалог с самим собой, — чтобы пропеть вам отходную. * * * Поиском руководил Фил Мараско. Он приехал со своими людьми на двух машинах, по пять человек в каждой, на указанный перекресток и без труда нашел следы бойни, устроенной Счастливчиком.Парни Мараско перебегали с одной точки перекрестка в другую, возбужденно переговариваясь и жестикулируя, восстанавливая все детали драмы. Мараско лично обыскал каждый труп, перетряхнул всю машину, а затем, расставив своих людей цепью на расстоянии вытянутой руки друг от друга, тщательно прочесал тот участок песков, через который пролег последний маршрут лимузина.Вернувшись на виллу, Мараско печально предстал пред очи Диджордже.— Если у Лу и был рисунок, то он его съел, не иначе. Ты бы видел, какое побоище устроил твой Фрэнки Счастливчик. Я никогда не встречал ничего подобного.— Но какой был смысл возвращаться без рисунка? — в сердцах воскликнул Диджордже. — Чтобы вернуться, Лу обязательно должен был что-то найти. В живых, конечно, никого не осталось?— Не то слово, — вздрогнув, ответил Мараско. — Там не было даже ничего целого. Никогда еще я не видел таких ужасов. Счастливчик — опасный исполнитель. И, должен сказать тебе, Дидж, напрасно он не рискует, а ведь выступил один против шестерых.Диджордже молчаливо кивнул.— Для него не было никакой разницы, а?— Ему было бы все равно, будь он даже один против целой дюжины, Дидж! Я тебе говорю, если Фрэнки найдет Болана, то я бы хотел посмотреть, что произойдет.Устремив взгляд прямо перед собой, Диджордже напряженно размышлял. Наконец, он откашлялся и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46