- Отпусти руку, сломаешь...
- Сломаю...Где Одинец? Ты ведь знаешь, о ком идет речь, поэтому не валяй дурака.
- Пациент в третьем боксе...Ключи у меня в кармане.
Карташов ослабил сцепку, ногой подгреб к себе пистолет.
- Где живет Блузман?
- Где-то в районе Николиной горы...
- Точнее...И не дергайся, если не хочешь остаться на всю жизнь контуженным.
- Его, пожалуй, сегодня нет дома, - сегодня у хозяина юбилей семидесятилетие, они все там...
Карташова эти слова удивили, он знал только одного хозяина - Таллера.
- О ком ты лопочешь? - он сильнее вдавил ствол пистолета в щеку лежащего под ним человека. Локтем нажал на лопатку. - Только не тяни резину, я устал на тебе лежать...
- Тарасовка, Гудзь...
- Строительная улица, 42? Человек с железными клыками?
- Гудзь...Федор Иванович...
Карташов поднялся, отошел к стене. В свете тусклого света, исходящего из окна, его тень ломанным крючком застыла на стене.
- Вставай и отопри нужную дверь, - приказал Карташов.
Звякнула связка и охранник направился к последней в коридоре двери. Когда они вошли в палату, в нос шибанули противные больничные запахи.
- Саня, - тихо позвал Карташов. - Одинец, черт возьми, хватит валяться, пора домой! - Карташов охраннику: - Отключи систему и развяжи его.
Человек подошел к кровати и довольно уверенно вытащил из локтевой вены Одинца иголку капельницы.
- Что с ним? - кивнул в сторону бездвижно лежащего Одинца.
- Я всего лишь фельдшер, а не врач, но, насколько мне известно, у него психопатический шок. Синдром легионеров, дали о себе знать накопившиеся стрессы...Но основная причина - вчерашняя контузия...Очевидно, после какой-то разборки...
...Не менее получаса ушло на то, чтобы найти носилки, отворить подвальные двери, а затем - ворота и отнести Одинца в машину. Карташов чертыхнулся, когда открыв "шевроле", на него едва не свалился бидон с краской.
Когда Карташов уже сидел в кабине, они с фельдшером выкурили "трубку мира". Затем Сергей, вынув из обоймы патроны, вернул парню его пистолет. Тот вел себя корректно, с пониманием ситуации. На прощанье он сказал:
- Если вздумаешь податься в Тарасовку, не забывай, что этот Гудзь почти полста лет провел за решеткой. Такие же у него и гости...
- Боюсь, приедем на шапочный разбор, - Карташов взглянул на часы.
- Там сейчас самый разгар...Шестидесяпятитилетие Гудзь отмечал до шести утра...
- Спасибо за предупреждение, и если это так, поговорим с дядей Федей по душам...
Фельдшер нервно закурил.
- Если можешь, обо мне не надо... Иначе - он чиркнул себя по горлу, мне каюк...А сейчас свяжи меня и брось как полено где-нибудь под лестницей.
Они вернулись в корпус и Карташов сорванным со стены электропроводом завязал руки и ноги фельдшера. И уложил его возле теплой, обмотанной изоляцией, трубы...
Выйдя на улицу, Сергей вдруг ощутил страшную пустоту. Темные кусты рододендронов, высокий забор, тянувшийся вдоль запорошенных опавшими листьями клумб в бесконечность, размытый контур безмолвствующего здания все это настраивало на крайне пессимистический лад. Но когда он залез в кабину и услышал, как стонет Одинец, настроение у него тут же изменилось. Он почувствовал, как под курткой учащенно забилось сердце, ненависть стала переполнять все его существо.
- Саня, как ты там?
- Курить...
Карташов, вылущив из пачки сигарету, перегнулся через перегородку и вставил в высохшие губы друга сигарету. Чиркнул зажигалкой.
- Затягивайся...Что, сил не хватает? Ох, мрази они за это ответят,- и Карташов тоже закурил. Однако не успел он сделать пару затяжек, как с главной улице на скоростях выехала машина, ослепив его светом фар. Он включил зажигание, но показавшаяся машина, с визгом тормозя, встала поперек дороги. Но этого мало - сзади мелькнул острый свет и еще одна машина приткнулась позади "шевроле"..."Вот, кажется, и кранты", - подумал Карташов, что однако не помешало ему нащупать под курткой рукоять пистолета. Большим пальцем от приподнял флажок предохранителя.
- Саня, нас взяли в коробочку...Но ты не волнуйся, тебе это сейчас вредно. Отдыхай...- он увидел как из передней машины вышел человек, и на фоне далеких фонарей он сразу же узнал угловатую фигуру Николая. Из второй машины показался Брод.
- Мцыри, - начал свою речь охранник, - ты же не скажешь, что мы к тебе плохо относились...Поэтому не валяй дурака, выходи из тачки и переходи в мою...Не хочешь ко мне - садись к Вене...
И тут же послышался голос Брода. Карташов по интонации почувствовал, что в голосе слишком много угрожающих ноток.
Не высовываясь в форточку, он ответил:
- Мне и здесь не дует...Если соскучились по моей компании, можете сами подсесть ко мне.
- Не дури, Мцыри, ты захватил чужую машину, и, судя по всему, наделал в клинике шкоду. Или я ошибаюсь? - в голосе Николая наоборот чувствовались умягчающие нотки. Но Карташов уже знал им цену. Он положил кроссовку на педаль газа, и в это время охранник поднял руку и дважды выстрелил. Карташов ощутил змеиный посвист пули у самого виска и пригнулся. Стекло однако не разлетелось, лишь небольшое отверстие, сантиметров на десять ниже обзорного зеркала, засквозило холодной струйкой... Он нажал на акселератор и пошел на таран. Но при этом резко подал машину влево, направляя ее в дверцу, за которой стоял Николай. И тот, видимо, растерявшись, не ожидая такой дерзости, не успел отскочить, и вместе с дверцей был смят, вдавлен в кузов "Ауди". Сзади раздались выстрелы, но это уже было не страшно: он знал, что Веня стрелять не умеет. Все три пули ушли под самую плоскость крыши, наполнив салон пороховыми ароматами...
Почти не тормозя, Карташов направил машину в сторону поперечной улицы, и на крутом вираже ушел вправо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98