-- Какой пульс у вас в спокойном состоянии?
-- Шестьдесят--шестьдесят пять...
-- Сейчас 180. В принципе, при такой нагрузке это нормально. У вас аптечка в ранце?
-- Обойдусь, я уже в норме. Сколько еще бежать?
-- Полтора километра. И последнее препятствие -- загазованный тоннель.
-- Это не страшно.
-- Конечно, если противогаз подобран по размеру. Ну что ж, курсанты, вперед! -- И Шторм легко, словно позади не было пятнадцати километров труднейшей трассы, побежал вперед.
К тоннелю они подошли, когда начался проливной дождь. Путин натянул противогаз и ощутил во рту тальк. Противогаз был как раз впору и когда он преодолевал пятьдесят метров загазованной кишки, поймал себя на мысли, что это сон, или игра, что он снова в детстве, а никакой не президент...И все же он чувствовал, как сквозь клапан потихонечку просачивается вещество, которое поддувается в тоннель. Его слегка затошнило, но он упорно полз и полз, ибо уже видел впереди просвет...
До финиша дошли трое из десяти, не считая Путина. Шторм был недоволен. Он рассчитывал на лучший результат, поскольку эту группу готовили для засылки в тыл среднеазиатских террористов. Не снимая масок, эти трое и в их числе капитан Ершов, сидели на поваленном дереве и жадно курили. Президент тоже подсел к ним. Ершов из целлофанового пакета достал пачку "примы" и протянул ее президенту. Тот взял и сунул сигарету в обметанный дорожной пылью рот. Он никогда не курил и не умел этого делать. Просто сидел и дымил, чувствуя несказанное, ни с чем не сравнимое удовольствие.
Один из курсантов сказал:
-- Я думал, это эта стежка страшнее, но только в одном месте чуть было не забуксовал. Никогда не думал, что простой бум станет непреодолимым препятствием. Раньше я мог по нему с закрытыми глазами...
-- А меня достало болото, -- проговорил Ершов. -- Ненавижу пиявок и гадов. Когда были в Анголе, там этого добро по самые уши. Иногда по две гадюки приходилось доставать из-под куртки.
Шторм подошел и каждому и пожал руку. Поздравил с преодолением. Так и сказал: "Поздравляю вас, товарищи курсанты, с преодолением. Теперь вам сам черт не страшен..." При этом он уравнял со всеми и Путина.
Когда дыхание немного уравнялось, Шторм повел всех в хозяйственный блок. В баню. Однако президент мылся в отдельной душевой кабине. Ему очень хотелось пропотеть и похлестаться веничком, но его уже ждали начальник охраны Щербаков и его люди.
От обеда президент отказался.
Провожал его Шторм. Когда они остались одни, тот сказал: "Ну, что Владимир Владимирович, теперь мы за Россию можем быть спокойны?" -- и ветеран разведки лукаво ухмыльнулся.
Путин понял и тоже в том же духе ответил:
-- Пока у России такие орлы, как вы, ничего с ней страшного не случится. До встречи, Андрей Алексеевич, обязательно приеду пострелять...
-- Приезжайте...Что для вас отобрать -- "глок", ПМ или "стечкин"? За это время, что мы с вами не виделись, ваши предпочтения могли измениться...
-- Да нет, я остался верен "стечкину"...А вообще, приготовьте что-нибудь из ассортимента многозарядных... В вашем хозяйстве должны быть мои параметры...рост, вес, размер обуви, головного убора. Подберите что-нибудь из боевой амуниции, -- он замялся, подыскивая слова. -- Ну как если бы вы меня отправляли в тыл врага. Все должно быть на уровне современных требований -- от иголки до ствола...
Шторм, привыкший ко всему, эти слова воспринял спокойно.
-- Все будет на уровне мировых стандартов и даже выше...В этом смысле у нас тоже есть свои сюрпризы...Приедете домой, натритесь водкой и хорошенько прогрейтесь.
Когда Путин уже сидел в машине, над лесом расчистилось небо и голубой его лоскут радужно заиграл в лучах предвечернего света. Тревожно и радостно было у него на душе. И с этими противоречивыми чувствами он тут же вырубился и погрузился в мертвецки крепкий сон. Ему снилась высокая гора, а внизу песчаные, желтые откосы и необозримые в дымке дали. А навстречу летят разноцветные шары... И как будто он, оторвавшись от скалы, начинает с дивными шарами полет над отрадно прекрасным и бесконечным миром...Ему легко и спокойно, красота земли приняла его в свои теплые объятия...
7. Волгоград. Подозрительный фотограф.
Над Волгой медленно парил коршун. Он делал концентрические круги, что-то высматривая и медленно, почти незаметно снижаясь для решительного рывка вниз. А внизу, на песчаном плесе, с удочкой в руках стоял человек и удил рыбу. Дважды ему удалось подсечь небольших подлещиков и они, видимо, своими серебристыми обводами и разаппетитили кружившего над плесом ястреба.
На рыбаке была надета черная бейсболка, на берегу лежал велосипед, поверх которого накинута джинсовая куртка. Человек одной рукой достал из кармана пачку "Примы" и губами вытащил из нее сигарету. Потом опустил пачку в карман, а вместо нее извлек газовую зажигалку.
Справа, в мареве, виднелись мачты яхт и застывшие бока плоскодонок, элегантные обводы речных катеров. Слева -- блестя на солнце, вздымался каскад Волгоградской ГЭС. Шум от нее разносился по всей округе и порой он напоминал шум штормового моря.
Человек поймал небольшого окунька, но, сняв его с крючка, бросил обратно в реку. Слишком незначительная добыча. Рыбешка была в панике и, не зная куда плыть, заметалась возле отмели и вместо того, чтобы уйти в спасительную глубину, тыркалась носом в прибрежный песок. Но, видимо, пережив сильнейший стресс, сердце окунька не выдержало, и он вдруг перевернулся и лег на спину. Его белое брюшко свидетельствовало о полной беспомощности и невозвратности.
Человек положил удочку на землю, а сам, подойдя к велосипеду, поднял куртку, и взял лежавший под ней газетный сверток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139