его руки перестали ему подчиняться и, хотя его душа наркотически ликовала, тело просило отдыха. Так он и заснул, лежа головой на драгоценном месте Волкогоновой.Его привел в чувство звонок. Это пришел Пуглов. Он был возбужден и, оттолкнув от себя одуревшего Ройтса, вошел в комнату и сразу же — к бару. Налил полстакана джина, одним махом выпил и грохнулся на стул.— Буди Лельку! — приказал он Игорю. — Разбуди и дай ей ударную дозу сердечных капель. И нашатыря…— Ты, Алик, случайно, не с хрена свалился?— Заткнись, Таракаша! Нас ищет полиция. Во всяком случае, фоторобот Лельки вчера показывали по телевизору.— Она уже в курсе, потому и нажралась. Хотела повеситься, но не нашла в доме подходящей веревки, — Ройтс осклабился, его вело в стороны.— Что будем делать? — у Пуглова впервые дрогнул голос. — Дело только во времени, скоро и наши с тобой фотки появятся на милицейских стендах.— Не фурычь, Алик, мне мозги! Откуда им взяться, нас что — кто-нибудь видел? Или мы свои фотографии с автографом кому-то дарили?— А кто Лельку видел?— Ну это вообще детский вопрос, она заходила, причем дважды, с Симчиком в бар…— А мы с тобой болтались возле магазина и даже заходили в него, когда собирались в гости к Симчику…Помнишь или ты все свои извилины запломбировал наркотой?— Хватит! Заткнись, Алик, мне и без тебя блевать хочется, — Ройтс рубанул ребром ладони воздух. — Не пыли, и так жить тошно…Давай лучше смотаемся к Монтане, она в советское время работала в золотой скупке и знает всех оценщиков.— А какого хрена ты об этом раньше молчал?! — Пуглов отставил стакан.— Забыл, а вот сейчас, по ассоциации с Лелькиной задницей, вспомнил. У Монтаны корма, что боеголовка стратегической ракеты. Трахальщица всех времен и народов.— А ты уверен, что она нас не пошлет по тупику молодых Коммунаров? Позвони ей, узнай, — Альфонс вытащил из кармана мобильник и протянул его Ройтсу. — Тот, стараясь не промахнуться, опустился в кресло и стал набирать номер. Слушал трубку, курил и мутным взглядом ошаривал лежащую полуобнаженную Лельку.— Эта шлюха не отвечает, — Ройтс сбросил мобилу на стол. — Давай нанесем ей неофициальный визит вежливости. Чем мы рискуем, а?— Тебе нетерпеж встретиться со старой любовью?— Со старинной шлюхой, — Ройтс оскалил свой красивый рот и поднялся с кресла.— Ну что ж, Игорек, совместим приятное с полезным…Пуглов снял с вешалки халат и прикрыл им Лельку. Та не пошевелилась, а лишь на мгновение открыла глаза, повела ими и снова уплыла в сны.Вскоре они на «опеле» Ройтса миновали центр города и въехали в зеленую зону, застроенную индивидуальными коттеджами. Таракан подрулил к кирпичному одноэтажному дому, стоящему за высоким металлическим забором. От ворот к особняку вела садовая гаревая дорожка, по сторонам которой росли рододендроны, шикарные кусты роз и старые туи.Монтана была одна. На ней — какого-то балахонного вида шелковый халат с красными павлинами, с тремя разрезами, открывающими загорелое сытое тело. В руках она держала томик в черной обложке, с зажатым между страниц указательным пальцем.Они зашли в просторный холл, где стоял внушительных размеров концертный рояль «стенвей». Монтана подошла к инструменту и положила на его зеркально отполированную поверхность книгу. Ройтс, шедший за ней, ради любопытства, взял томик в руки и прочитал оглавление.— Вторую неделю мучаю Бирса, — кокетничая произнесла женщина. — Однако я бы не хотела, Игорек, чтобы вы здесь встретились с Юриком.— Неужели ты все же прилипла к Королю?— А чем он хуже тебя?— А чем он лучше меня?— А хотя бы тем, что в отличие от тебя, он не приходящий муж.Ройтс поморщился и бросил книжку на рояль.— Это старая, как ты сама, песня, — Ройтс явно терял чувство меры и Пуглов это почувствовал.— Да не слушай ты Игоря, он с дикого бодуна.— А это и заметно…Мог бы с таким настроением сидеть дома…Пуглов подошел к Монтане.— Извини, Нора, нам нужен хороший ювелир, — сказал он, — а Игорь говорит, что ты когда-то терлась среди этой публики.Монтана взглянула на Ройтса, но тот, как ни в чем не бывало, рассматривал свое отражение в стоящем напротив трюмо.— Нам нужен классный оценщик, — сказал Пуглов.— По-моему, Боря Аперман, которого даже менты приглашали для наиболее сложных экспертиз, самый подходящий для этого человека.— Как нам на него выйти?Монтана перестала манерничать и, подойдя к телефону, набрала номер. Однако ей никто не ответил и она, положив трубку, взялась за сигарету.Пуглов, чтобы не торчать столбом посреди гостиной, без приглашения уселся в кожаное кресло — глубокое, неудобное. Спинка была скошена назад и встать с такого кресла довольно непростое дело.Ройтс, облокотясь о крышку рояля, курил и бездумно смотрел на липы за окном.Никто из них не заметил, как в дом вошел Юрка Королев. Приземистый, с бычьей шеей и круглой, как футбольный мяч, головой, он напоминал рассерженного носорога. Он обвел присутствующих тяжелым взглядом и на скулах его зловеще заходили желваки. Ему явно не нравились гости и его лицо наливалось опасной бледностью. Он, разумеется, знал о былых амурных делах между Монтаной и Ройтсом, на что, по его разумению, срока давности не существует.— Юра, одну минутку, сейчас будем обедать, — Монтана забыла о своей роли светской дамы, отчего голос, жесты и походка ее приобрели натуральный вид.Однако в душе Короля уже закручивался смерч, и Ройтс пошел ему навстречу.— Ну чего ты, король, распушил хвост? — Игорь отлип от рояля и лицом повернулся к Королеву.— Я тебе не король! — на придыхе бросил Юрка. И тут же Монтане: — Не цепляйся, говорю! — и вразвалку, словно под ним и впрямь качало, пошел на Ройтса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61