Ким Чен Иру сказали, что его мать изменила партии и государству и была обезглавлена за свои прегрешения – не в последнюю очередь и за то, что была не способна удовлетворить Великого Кормчего в постели.Так Ким Чен Ир познавал, что такое правда и что такое власть.Шли годы. Ким Чен Ир вырос.Каждый раз на день рождения он приходил к отцу и жалобно спрашивал:– Когда же я уже начну покорять мир?– Потерпи еще год, – неизменно отвечал отец.От скуки Ким Чен Ир пристрастился к вину и женщинам.Чтобы занять сына, Ким Ир Сен сначала поставил его во главе паспортного ведомства, а затем поручил руководить секретной службой. Однако всего этого оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить тщеславие молодого человека.Однажды Ким Чен Ир, представ перед отцом – к тому времени уже глубоким стариком, – заявил:– Отец, у меня появилась новая мечта.Ким Ир Сен посмотрел на него с нескрываемым удивлением:– Что за мечта?– Я хочу быть режиссером.– Режиссером?– Ну да. Особенно мне хотелось бы экранизировать оперы.– А как же твое славное будущее? – поинтересовался Ким Ир Сен.– Профессии генерала и режиссера во многом схожи. Если я выучусь на режиссера, то смогу стать и генералом.Этот ответ вполне удовлетворил Ким Ир Сена.Однако нашлись и недоброжелатели, которые критиковали Ким Ир Сена за то, что он так легкомысленно относится к судьбе будущего Великого Кормчего. Другие опасались, что к северу от 38-й параллели может установиться антикоммунистический режим.Поэтому Ким Чен Ира – прямого продолжателя традиций чучхэ – произвели в верховные главнокомандующие вооруженных сил КНДР. Помимо этого, он стал крупнейшим режиссером – на его счету было несколько оперных экранизаций на исторические мотивы.Словом, Ким Чен Ир жил в свое удовольствие – спал с актрисами и пил контрабандное виски. Так продолжалось до тех пор, пока отец его серьезно не заболел.Жизнь Ким Чен Ира круто изменилась. Прежде мысль о том, что ему суждено унаследовать безграничную власть, доставляла ему удовольствие. Но в стране царили голод и разруха, и военные давно свергли бы его, если бы не были заняты подавлением крестьянских мятежей.К тому же все опасались, что Ким Ир Сен выйдет из комы и, обнаружив, что его сын мертв, устроит резню.Ким Чен Ир, которому скоро должно было исполниться 52 года, собирал силы, сидя в своем офисе, занимавшем целый этаж во Дворце Народов в Пхеньяне.Сюда не имел доступа никто. Даже охранники. Они несли круглосуточное дежурство у лифтов, на лестницах и на крыше. Не было здесь и секретарш, потому что даже самому верному человеку Ким Чен Ир не мог доверить свои секреты.По площади офис Ким Чен Ира был равен городскому кварталу, в нем стояло шестьдесят семь телефонов. Все, кроме одного, без звонков.Немногие знали номер этого прямого телефона, поскольку, даже будучи хозяином всех корейцев, Ким Чен Ир не пользовался всенародной любовью. Особенную ненависть вызывал он среди военных, которым претило находиться под командой человека, ни дня не служившего своей родине и носившего незаконные награды.Даже члены семьи не знали номера его телефона.В сущности, Ким Чен Ир предпочитал избегать своей семьи. Его мачеха и ее дети также не питали к нему добрых чувств. Эти люди слишком долго мечтали о власти и теперь никак не могли смириться с тем, что она досталась одному Чену.В коридорах власти поговаривали, что, как только Ким Ир Сен уйдет в мир иной, правление его сына закончится так же быстро, как отцветают весенние цветы.До сына доходили подобные слухи. Потому-то он и жил затворником в своем огромном офисе, из окон которого открывался вид на будущую столицу всего мира.Зазвонил единственный снабженный звонком телефон. У Ким Чен Ира екнуло сердце – это была прямая связь с Народным госпиталем, в котором лежал его отец. Ким Чен Ир взял трубку; он не знал, каких вестей ему ждать – хороших или дурных. На самом деле он и не смог бы в тот момент с определенное го сказать, какие вести для него хорошие, а какие – нет.– Да, какие новости? Мой светлейший отец скончался?– Нет, он еще жив, – ответил бархатный голос на безупречном корейском.– Товарищ!– Да?– Прошло много времени, Товарищ.– Суперкомпьютер, который я доставил в прошлый раз, нормально функционирует?– Да. Просто не представляю, как бы я без него отслеживал своих врагов!– Насколько я понимаю, ваш отец при смерти.– Увы, это так.– А ваши враги спят и видят, как бы от вас избавиться.– Да, у меня теперь больше врагов, чем друзей, – согласился Чен.– Я знаю, как справиться с вашими проблемами, – отозвался Товарищ.Чен лихорадочно сжал трубку в ладони:– Я слушаю.– В родную деревню вернулся мастер Синанджу.– Отец говорил, что мастер Синанджу давным-давно умер.– Нет, просто он работал на американцев.– Теперь понятно, почему отец это сказал. Лучше бы мастер Синанджу умер, чем пятнать себя таким позором.– Он порвал с Западом. Он ваш единственный шанс. Если мастер Синанджу примет вашу сторону, вашим врагам не позавидуешь.– Дельный совет, Товарищ.– Этот совет имеет свою цену.– Так назовите свою цену?!– У меня была договоренность с капитаном Йокангом с корабля «Са-И-Гу», но, похоже, он обманул меня.– Договоренность? Какая договоренность?– О проведении одной морской операции. Вы слышали об исчезнувшей американской подводной лодке? Так вот, она была затоплена в Западно-Корейском заливе вместе с грузом золота, которым Йоканг должен был со мной поделиться.– Так что же вам нужно?– Золото. Все золото. И чтобы вы казнили Йоканга.– Договорились.– Только не увиливайте от своего обещания, Ким Чен Ир.– Даю слово. Послушайте, вы не могли бы достать для меня видеокамеру «Панафлекс» с объективом семьдесят миллиметров?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82