Небо, трава, деревья и все остальное — все стало желтым! Потом из кратера повалили пленники-северяне, все насмерть перепуганные и все как один бормотали что-то о желтом свете.
— Так что же произошло?
— Мы с Чиуном отправились на разведку, но стоило нам подойти к кратеру, как бомба заверещала и расплавилась, превратившись в лужу шлака.
— Иными словами, самоуничтожилась.
— Что ж, можно сказать и так.
— Ты забыл о человеке, сидевшем в яме, — подсказал кореец. — Расскажи о нем императору.
— Ах да, — спохватился Римо. — Прежде чем бомба расплавилась, мы нашли в яме солдата северян. В отличие от прочих он был не просто напуган, а буквально раздавлен происшедшим.
— Вы хотел сказать — подавлены?
— Да. И еще он сказал, что после того, как ему в лицо ударил желтый свет, все стало синим. Чепуха какая-то!
— Нет, не чепуха. Так и должно быть, — отозвался Смит.
— Неужели?
— Это особое свойство зрения. Если человек долго смотрит на какой-то цвет, а потом отводит взгляд, то на оболочке его глаза остается изображение в дополнительном цвете.
— Значит, синий дополняет желтый?
— Именно, — сказал Смит, записывая на диск карту Штатов и вызывая новый файл.
— А зеленый, стало быть, враг красного? — Римо хихикнул.
— Расскажите-ка теперь про желтый цвет, — потребовал Смит.
— Невероятно яркий цвет, но мы не смотрели на его источник.
— Вы сказали, что он испугал десятки людей.
— Да. У них душа в пятки ушла.
— Ладно. Теперь опишите розовый.
— Розовый. Теплый.
— Яркий?
— Приятный.
— Приятный и радостный, — добавил Чиун.
— Самый радостный, какой только бывает на свете, — бодрым голосом добавил Римо.
— Сильный? Интенсивный? — продолжал допытываться Смит.
— Я бы не назвал его слепящим, но и слабым он тоже не был.
— Откуда исходил розовый свет?
— Из ушей мышонка. Разве я не говорил?
— Каких еще ушей мышонка?
— Вы видели когда-нибудь воздушные шары с плетеной корзиной?
— Да.
— Так вот, уши были прикреплены к корзинам. Четыре стенки, четыре уха. Как только показались шары, они начали сиять.
— Уши или корзины? — уточнил Смит.
— Уши. А потом все окрасилось розовым.
— И стало очень красивым, — добавил Чиун.
— Понятно, — протянул Смит и, помолчав, спросил: — Не было ли еще чего-нибудь необычного?
— Вы имеете в виду, кроме этой мини-войны?
— Да. Помимо войны.
— Что-то не припомню.
— Расскажи Смиту о француженке, — подал голос мастер Синанджу.
— Да, еще там была французская журналистка.
— Вы о ней уже говорили.
— После того как фургоны прессы въехали на поле битвы, она появилась вновь. Пыталась разобраться в происходящем.
— Ну и как? Разобралась?
— Она говорила по спутниковому телефону... что она говорила, папочка?
— La charade se perpetre...
— По-английски, пожалуйста.
— Вся эта шарада возникла из-за ярких цветных лучей. Ключ к разгадке — слепящий окрашенный свет.
— Вы слышали, Смит? Ключ к разгадке — слепящий окрашенный свет.
— Вы задержали ее? Допросили?
— Нет. Зачем?
— Да потому, что она, судя по всему, знает что-то о том явлении, которое произошло на поле битвы! — рявкнул Смит.
Трубка умолкла.
— Смитти, — нерешительно произнес Римо. — Зачем кричать?
— Извините, — ответил Смит, досадливо сжимая кулак свободной руки. — Продолжайте.
— Этим все и кончилось. Женщина уехала.
— А Микки Уэйзингер?
— Благодарная воссоединенная нация унесла его на своих плечах, — торжествующе объявил Римо. — Вам не нравится, когда все хорошо кончается?
— Эта история только начинается, — с горечью заметил Смит.
— О чем вы?
— Судя по всему, явление, поразившее солдат на поле битвы, отразилось и на вас с Чиуном.
— На нас ничего не отразилось, — возразил Римо. — Мы чувствуем себя на все сто.
— Я послал вас прекратить сражение.
— Нас опередили.
— А еще вы должны были захватить руководителя компании Бисли и узнать у него, где находится Дядя Сэм.
Судя по всему, Смит досадливо хрустнул пальцами.
— Черт побери, — пробормотал Римо. — А мы и забыли.
— Это не повторится, император, — заверил Смита Чиун.
— Честное слово бойскаута, — добавил Римо, в голосе которого послышалось беспокойство.
— Вы можете разыскать ту женщину? — спросил Смит.
— Попытаемся.
— Узнайте, что ей известно. Я сомневаюсь в том, что она журналист.
— Почему?
— Предчувствие.
— У васне бывает предчувствий. Они требуют живого воображения.
— На сей раз воображения у меня — хоть отбавляй, — мрачно произнес Смит. — Держите меня в курсе, — добавил он и, повесив трубку, вернулся к терминалу. Его старческие узловатые пальцы принялись порхать по клавиатуре, и при каждом нажатии на экране беззвучно вспыхивали буквы.
Поступили первые сведения о прекращении кровопролития в Питерсберге. Смит отстучал команду, превращавшую монитор компьютера в цветной телевизор.
На экране возникло сконфуженное лицо диктора кабельной сети новостей. Над его головой проплыла диагональная заставка «Вторая гражданская?»
— Мы до сих пор пребываем в неведении относительно того, что произошло в Питерсберге, — сообщил диктор и приложил к уху телефонную трубку. — Как вы сказали?.. На линии связи наш корреспондент Дэвид О'Далл, — добавил он. — Слушаем тебя, Дэйв.
— Здравствуй, Питер, — произнес оживленный голос. — Этот радостный праздник принес на историческую землю Виргинии счастье и ликование, и мы...
— Все это очень хорошо, — вмешался диктор, — но мы хотели бы услышать репортаж о последнем сражении.
— Все кончено! — торжествующе воскликнул Дэйв.
— Что ты имеешь в виду, говоря «все кончено»?
— Противостоянию пришел конец. Как только появились люди из компании Бисли, мир вновь стал прекрасным и удивительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82