«НЕПРИЗНАННЫЙ ДЕТРОЙТСКИЙ ГЕНИЙ — КРАШЕНЫЙ РЫЖИЙ!»Одна мысль о такой катастрофе заставила его страдальчески свести брови. Он взялся за ручное зеркальце, и тут в комнату вошла секретарша.— Пресса прибыла, мистер Лаваллет, — проворковала она. Лайл выбрал ее из почти шестидесяти претенденток, каждая из которых подверглась испытанию, названному им: «проверка на локоть».Экзамен был очень прост: испытуемой требовалось встать в центре комнаты, сомкнуть руки на затылке и свести локти так, чтобы они смотрели прямо вперед, как у военнопленного в каком-нибудь старом фильме.— Теперь вперед! — командовал Лаваллет.— И все?— Пока ваши локти не коснутся стены.Претендентки, чьи локти касались стены раньше, чем их же грудь, подвергались дисквалификации. Из семи, прошедших отбор, только одна не дала ему пощечину и не пригрозила подать в суд за сексуальное домогательство. Это была мисс Мелани Блейз, и он немедленно зачислил ее на работу. Как секретарша она была из рук вон плоха, но во всем остальном отвечала его требованиям, особенно теперь, когда он развелся. И ему очень нравилось, как вплывали в комнату ее стати — на целых полтакта раньше всего остального.— Чудно смотритесь, — сказала она. — Ну как, готовы к пресс-конференции?— Это не пресс-конференция, — поправил Лаваллет. — Пресс-конференция завтра.— Да, сэр, — сказала мисс Блейз, которая могла бы поклясться, что когда бизнесмены собирают прессу, с тем чтобы сделать официальное заявление, это и есть пресс-конференция.— Не подержите ли зеркало, мисс Блейз?Рыжеволосая красотка приблизилась, семеня на высоченных каблуках, и немедленно пожалела об этом.Лаваллет взвыл.— Что? Что случилось? — перепугалась секретарша, уж не заметил ли он у себя какую-нибудь канцероподобную бородавку?— Волосок! — вскричал Лаваллет. — Только взгляните!— Я смотрю, смотрю. Если мы позвоним доктору, может, он его срежет, проговорила она, думая о том, что волос, растущий из бородавки, — плохая примета. — Но где ж она, эта бородавка?— Что вы несете, кретинка? У меня выбился волосок!— Да где же?— На затылке, черт побери!Но мисс Блейз не видела, как ни старалась. Наконец Лаваллет сдался и показал сам.Да, волосок не на месте, согласилась мисс Блейз. Но нужен электронный микроскоп, чтобы это увидеть.— Вы что, надо мной смеетесь, мисс Блейз?— Нет, сэр. Просто я не думаю, что кто-нибудь его заметит. Кроме того, он на затылке, а камеры будут снимать спереди, не так ли?— А что, если там фотограф из «Инквайра»? Что, если он подберется сзади?Вы знаете, как они любят такие штучки! Представляю себе: «ЛАЙЛ ЛАВАЛЛЕТ, ГЛАВА „ДАЙНАКАР ИНДАСТРИЗ“, ТЕРЯЕТ ВОЛОСЫ» — аршинными буквами! «Шокирующие подробности в середине номера!» И моя физиономия — между «Ужасающим Снежным Человеком» и родившей козленочка малазийкой! Нет уж, увольте!— Я принесу расческу?— Нет-нет-нет! Только прикоснись расческой — и начинай сначала! Возись потом целый час. А то и больше. Нет, давайте сюда пинцет и лак для волос, быстро!— Молодец, — сказал он, когда она вернулась, — теперь осторожненько возьмите пинцет и очень, очень аккуратно положите волос на место.— Я стараюсь. Только, пожалуйста, не могли бы вы не дрожать?— Ничего не могу с собой поделать. Уж слишком это серьезно. Ну как?— Мне кажется... Да, готово.— Отлично! Теперь, быстро — лаком!Мисс Блейз встряхнула баллончик и коротко брызнула.— Больше, больше! Залакируйте получше. Не дай Бог, этот паршивец выскочит в какой-нибудь неподходящий момент!— Как угодно, волосы ваши, — пожала плечами секретарша, отметив, что в составе лака значится Зверски-Прочный Клей, и выпустила на снежно-белый затылок шефа с полбаллона.Одобрив проделанную работу, он позволил себе ослепительно-безупречную улыбку. Она не была бы такой безупречной, останься у него его натуральные зубы.— Ну что ж, мы готовы. Вперед!— Надо сказать, вы на редкость заботитесь о своем облике, мистер Лаваллет, — заметила секретарша.— Форма, мисс Блейз! — проронил Лаваллет, поддергивая манжеты так, чтобы они ровно на узаконенные полдюйма выглядывали из-под обшлагов пиджака. Форма — это все!— А содержание?— Содержание — вздор! Форма! — подчеркнул он. * * * — Да кого это мы ждем? — спрашивал фотограф газетчика в банкетном зале отеля.— Лайла Лаваллета.— А кто он?— Непризнанный гений автомобилестроения.— Никогда о таком не слышал. А что он сделал?— Когда-то давно, когда еще были компании «Дженерал моторе», «Форд» и «Крайслер», еще до всех слияний и перекупок, Лаваллет был главным генератором идей и привел их к высотам.— И все-таки я никогда о нем не слыхал, — удивился фотограф.— Ну и дубина, — отрезал газетчик.— Подумаешь, — огрызнулся фотограф, услышал аплодисменты, поднял голову и увидел Лаваллета, шествующего к трибуне, за которой возвышалось десять квадратных футов торгового знака новорожденной компании «Дайна-кар индастриз».— Это он, что ли, и есть? — спросил фотограф.— Да. Лайл Лаваллет, Непризнанный Гений.— Волосы у него вытравленные.— Ты бы все-таки снял его, — сердито сказал газетчик. У некоторых, подумал он, напрочь отсутствует вкус к истории.Лаваллет, озаряемый бесчисленными вспышками, купался в электрическом свете. Непонятно, думал он, почему бы всем газетам-журналам не нанять пару-тройку фотографов, те сделали бы несколько снимков, размножили и разослали бы по редакциям? Они же взамен посылают тьму народа сделать тьму фотографий, только крошечная часть которых в конце концов попадает в печать.Куда деваются остальные? Он представил себе, как хранится где-то толстая папка с таким количеством его фотографий, что их достало бы украсить каждое слово в толковом словаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66