Римо подошел к машине: блок зажигания был снят. Фокс предпринял все меры предосторожности на случай погони.
В здании аэропорта сидел диспетчер, толстяк с хриплым фальцетом, звучавшим, как из граммофонной трубы. На нем был ярко-оранжевый жилет, мешковатые коричневые брюки и охотничья шляпа с опущенными полями. При дыхании изо рта у него валил пар. Несколько минут он тупо глядел на парчовое кимоно Чиуна и тенниску Римо и никак не мог взять в толк, чего от него хотят.
— ...зарегистрировался или как?
— Чего вам надо, ребята?
— Я говорю, парень, который только что улетел, зарегистрировался или нет?
Диспетчер с явной неохотой поднялся со стула и лениво подошел к заляпанной пластиковой стойке. Там лежал регистрационный листок, придавленный бумажным стаканчиком с недопитым и уже остывшим кофе.
— Точно. Вот здесь, — сказал диспетчер, держа лист на вытянутой руке и щуря глаза. — Фокс, что ли?
— Он самый.
— Здесь сказано, он полетел в Дивер. Только Дивер закрыт.
Он швырнул регистрационный лист обратно на стойку.
— Что еще за «дивер»?
— Да, на летчика вы явно не тянете, — хмыкнул толстяк. — Дивер — это аэропорт. Возле Клейтона, Южная Дакота.
Неожиданно Римо вспомнил рассказ Пози, которая говорила, что в Южную Дакоту регулярно переправлялись ящики с прокаином.
— А этот Дивер случайно не в районе Черных гор?
Диспетчер издал смешок, больше напоминающий кашель.
— Точно. — Он покачал головой. — Только сумасшедший мог полететь туда в такую погоду. Именно в Черных горах. Я слыхал, там сейчас минус тридцать и снега по грудь. Я его предупреждал, но этим любителям полетать все нипочем: глотнут виски и уже готовы на Северный полюс улететь. — Он пожал плечами. — Похоже, самолет его собственный.
— Нам нужно срочно чуда попасть, — сказал Римо. — Не найдется ли здесь пилот, который согласился бы подкинуть нас в этот Дивер?
Хриплый смех диспетчера перешел в радостный гогот, живот заходил ходуном.
— Послушай меня, сынок. Во всей стране не сыщется пилота, который согласился бы вылететь сейчас в эту дыру. Сейчас во всей Южной Дакоте такая погода, что туда и птица-то вряд ли долетит. Я говорил этому психу Фоксу, что Дивер закрыт и ему придется садиться в чистом поле, но он меня не послушал. Нехорошо, конечно, так говорить, но я не удивлюсь, если он и вовсе не долетит. — Он слегка тронул Римо за плечо. — Послушай моего совета, сынок: оставайся здесь. Не знаю уж, чего ты нанюхался, что заявился сюда в одной майке, но точно тебе говорю: воспаления легких тебе не миновать. Так что иди-ка ты лучше домой.
Его глаза светились искренним сочувствием, добрые глаза, столько раз наблюдавшие, как хорошие ребята прощались с жизнью из-за юношеской импульсивности.
И тут вдруг Римо вспомнил про гостей в Шангри-ла.
— Можно от вас позвонить? Тут недалеко есть дом, где сидят люди без телефона и электричества. Хочу вызвать полицию.
— Вы, городские, вечно паникуете, — прохрипел диспетчер. — В этих местах вечно отключают электричество и вырубают телефон. Здешний тоже не работает.
— Но у вас должна быть рация или что-то в этом роде, — настаивал Римо. — Ведь должен же этот Фокс как-то связываться с вами во время полета.
— Федеральное авиационное управление не одобряет, когда рация используется не по назначению. Да и вряд ли кто из полицейских потащится туда в такую метель. Ничего с твоими приятелями не случится, сынок. Подумаешь, снегопад. А к утру телефон у них заработает, вот увидишь. Тогда, если ты уж так хочешь, я и вызову полицию, хотя, думаю, они сами будут этим недовольны.
— Но их линию перерезали! — воскликнул Римо. — И гости Шангри-ла вели себя так, будто вот-вот умрут...
— Ты говоришь о доме, где собираются какие-то странные люди? — презрительно фыркнул дежурный, пренебрежительно махнув рукой. — Горстка испорченных горожан, вот кто они такие. Привыкли получать все, что хотят. А я слыхал, они наркоманы, вот так.
Может, он и прав, подумал Римо. Может, истерическое ощущение обреченности пациентов клиники — не более чем паника кучки испорченных богачей, привыкших, чтобы любое их желание немедленно исполнялось.
— Хорошо. — Он согласился оставить диспетчеру адрес Шангри-ла. — Думаю, это действительно может подождать до утра.
Он сам все уладит, как только освободится. Если бы он смог найти телефон, то позвонил бы Смиту, а уж тот позаботился бы о заложниках в Шангри-ла. Однако сейчас его главная задача — найти Фокса.
— Эй, гляди! — вдруг заорал диспетчер.
Чиун, не обращавший ни малейшего внимания на переговоры, которые вел Римо с диспетчером, стоял у стены, осматривая и ощупывая закрепленные там лыжи. Один болт из удерживавших стойку, отошел, и лыжи опасно покачивались. Одним движением Чиун сорвал лыжи со стойки, которая немедленно рухнула на пол.
— Очень странное приспособление, — заметил Чиун, рассматривая гладкую скользящую поверхность лыж.
— Старик, ты даешь. — Круглое лицо диспетчера начало темнеть. — Я полдня потратил, чтобы установить эту стойку. И лыжи мне эти нужны.
— Я оплачу любую поломку, — поспешно произнес Римо. У него в голове зародилась одна идея. — Послушайте, а зачем они вам?
Диспетчер мрачно подошел к груде лыж и принялся их осматривать.
— Я в них хожу на работу. Моя старушка ни за что не заведется в такую погоду, хоть ты ее озолоти. И держу еще несколько штук на всякий случай — вдруг кому понадобится. Мы здесь привыкли к снежной зиме. — Он пыхтел и ворчал, осматривая рухнувшую стойку. — Ну, похоже, поломок нет. Да, нелегко будет прибить эту штуку назад.
Он медленно, вразвалочку вернулся на место, достал откуда-то молоток и принялся рыться в столе в поисках гвоздей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49