– А вам было бы легче, Блэйк, если бы я сказал, что это закрытый контракт?
– Да. Тогда я знал бы, что защищаю кого-то от реального противника.
– Вот и отнеситесь к вашей подопечной именно так.
– Иными словами – сделайте вид?
– Если это будет способствовать более эффективному выполнению задания – да.
– Такого никогда не случилось бы при Д. Эдгаре, – сказал Блэйк. – Охранять того, кого должны убить в кредит!
Инспектор Уоткинс пропустил это мимо ушей. Пропустил он мимо ушей и доводы Блэйка по поводу дополнительного пятого ночного дежурного – вдобавок к тем, что должны расположиться у двери в ее комнату, на лестнице, на крыше и в вестибюле гостиницы, еще одного следует поставить в аэропорту.
– При чем здесь аэропорт? – спросил Уоткинс.
– Чтобы уберечь ее от летающих низко над землей ночных эльфов, сэр, – ответил Блэйк, сдерживая улыбку.
– Четыре человека, – сказал Уоткинс.
– Отлично, сэр, – откликнулся Блэйк.
Пропустил Уоткинс мимо ушей и замечание относительно пищи.
– Мы позаботимся о том, чтобы она не пила лимонад.
– А это почему? – чувствуя подвох, с подозрением поинтересовался Уоткинс.
– Цикламаты, сэр. Такие химические соединения. Наукой доказано, что, если человек выпьет пятьдесят пять галлонов цикламатов в час, у него может начаться рак.
– Будем менять рестораны, как обычно, – сказал Уоткинс.
– Так точно, сэр, – отозвался Блэйк.
Мисс Стоунер в данный момент находится здесь, в лос-анджелесском управлении ФБР. Не хочет ли Блэйк с ней встретиться?
– Сперва я должен сообщить своему сыну, дочери и жене, что ни в какой Вашингтонский национальный парк мы не поедем. А потом уж, с вашего позволения, я приступлю к заданию.
Уоткинс не возражал; впоследствии это оказалось первой ошибкой Блэйка.
Пообещав вернуться через пару часов, тот выкинул из головы мысли о работе.
Он подъехал к своему небольшому ранчо с аккуратным газоном и валявшимся посереди дорожки велосипедом. Блэйк решил не ругать сына за это и позвал его к себе в кабинет.
– Пап, сейчас я все объясню насчет велосипеда. Я играл на лужайке с Джимми Толливером, а фургон с мороженым…
– Ладно, это неважно, – сказал Блэйк сыну.
– Что-нибудь случилось, пап?
– Да, в некотором смысле. Помнишь, мы собирались отправиться в поход на природу? Придется с этим повременить.
Блэйк с удивлением увидел, что сын лишь пожал плечами.
– Извини, – сказал Блэйк.
– Ничего, пап. Меня вообще не особо привлекала эта затея из-за комаров и мошкары. Может, лучше как-нибудь съездим в Диснейлэнд, а?
– Но мы и так всегда ездим в Диснейлэнд. В этом году мы уже были там дважды.
– Да, но мне Диснейлэнд нравится.
– Я думал, ты уже настроился на Вашингтонский национальный парк.
– Это ты перепутал меня с собой, пап. Я туда особо не стремился.
И его дочь, как выяснилось, тоже. Блэйку стало как-то легче рассказать обо всем жене.
– И что же на этот раз, Билл? – спросила она, накрывая на стол и избегая его взгляда.
– Не имею права рассказывать. Меня некоторое время не будет в городе. Недельки две.
– Понятно, – холодно отозвалась она.
– Прости.
– Ты просил прощения в прошлом году и будешь просить в будущем. Что, так принято у вас в Бюро, а? Все время просить прощения? Сегодня у нас на ужин твои любимые кабачки.
– Ты же знаешь, если бы у меня была возможность выбора, я бы не стал тебя опять расстраивать.
– Да какая разница? Иди умойся. Через минуту садимся за стол.
– Я не буду ужинать. Спешу.
Миссис Блэйк сгребла его столовый прибор и выскочила на кухню. Блэйк последовал за ней. Она плакала.
– Уходи! Просто уходи, и все, – всхлипывала она. – Тебе надо идти, вот и иди.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– Ну и что? Уходи, убирайся!
Он попытался поцеловать ее, но она увернулась. Всю жизнь она будет вспоминать, как не разрешила ему поцеловать себя в последний раз.
Когда Блэйк вернулся в управление, он понял свою первую ошибку. В смежном со спальней кабинете сидели и разговаривали два агента.
– Она там, внутри, – бросил один из них и добавил, закатывая к потолку глаза: – На этот раз нам досталось нечто неповторимое.
– Сколько времени она уже там? Ужинала?
– Она говорит, что есть необязательно. Еда – это эгоизм.
– Вы проверяли, как она там?
– Час назад. Она говорит, что не понимает, почему ее держат под стражей, раз она ничего не совершила. Лично я предпочел бы вообще не иметь дела с современной молодежью.
– Вы должны были быть с ней рядом, – сказал Блэйк и угрюмо прошел в комнату. Там было темно.
Блэйк включил свет.
– Черт! – вырвалось у него.
С подлокотника кресла свисали длинные рыжие волосы. Со спинки свешивались юные белые ножки. Грудь казалась неподвижной. Никаких признаков дыхания. Свободная пятнистая майка не двигалась.
Блэйк бросился к бездыханному телу и припал ухом к груди. Бьется ли сердце? Да. Сердцебиение отчетливое.
– Потрахаемся? – послышался слабый голос.
Блэйк ощутил его щекой.
Он поднялся с колен. Зрачки ее светло-голубых глаз были размером с булавочную головку. Бледно-розовые губы растянулись в едва заметной глуповатой улыбке.
– Трахнемся? – повторила она.
– Мисс Стоунер, что с вами?
– Улет. Я уехала в горы. Я – в горах. На горе. Я лечу. Улетаю.
– У мисс Стоунер была какая-нибудь сумка? – спросил Билл агентов.
– Да, Билл. Нечто вроде сумочки.
– Поройтесь там и найдите таблетки.
Билл наблюдал, как девушка пыталась сфокусировать взгляд.
– Никаких таблеток, – откликнулся один из агентов.
– Я обыщу ее сам. Заходите сюда, – сказал Блэйк, которому нужен был свидетель на случай, если девчонка заявит впоследствии, что с ней обошлись неподобающим образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47