Мы собрались здесь, чтобы объединиться против одного врага. Мы едины, значит, мы можем навсегда стереть его с лица земли.— Кто же этот великий враг? — спросил Мауи Вошииша.От его голоса веяло такой же спокойной силой, как от льва, молча проскальзывающего в высокой траве саванны. Браслеты из золота и слоновой кости музыкально звякнули, когда могучая ладонь воина сжала древко копья со стальным наконечником.— Вы хотите его увидеть? — спросил Реджи. — Желаете услышать его имя, произнесенное вслух?— Покажите мне человека и назовите имя, — настаивал Хирако Вошимото.Легчайшим шелестом отозвался шелк, когда пальцы его легли на украшенную кисточками рукоять традиционного самурайского меча.— Человек этот — некто по имени Римо. А если вы хотите его увидеть, то вам достаточно просто поднять ваши тарелки.Приглушенный шепот на дюжине различных языков сопровождал передвижение тарелок. Под каждой лежала одна и та же фотография Римо. На ней Римо был изображен в уродливом сероватом костюме, который он надел, отправляясь на президентскую пресс-конференцию. Камера захватила как раз тот момент, когда Римо швырнул свой блокнот, отсекая вооруженную кинжалом кисть Дю Вока от его руки.— Его голова принадлежит мне! — крикнул Ри Вок.— Нет, мне! — сказал Мауи Вошииша.— Мне! — отрезал Хирако Вошимото.Реджинальд Воберн поднял руку, призывая их к молчанию.— Кто убьет этого человека? — выкрикнул он вопрос.— Я! — Сто голосов, дюжина языков прозвучали в унисон, точно вырвались из одной груди. От могучего хора задребезжали стекла в окнах огромной столовой.Реджинальд Воберн улыбнулся, потом медленно обвел взглядом длинный стол, встретившись глазами с каждым гостем по очереди.— Тот, кто его убьет, будет удостоен особой чести, — произнес он.— И какова же эта честь, которая несомненно будет дарована мне? — спросил Хирако Вошимото.— Тому, кто убьет этого человека, будет позволено убить другого.— Кого же?— Зверя, — ответил Реджинальд Воберн. — Корейского убийцу, который вынудил принца Во бежать к этим берегам. Молодой парень — его ученик, а седьмой камень поведал нам, что оба они должны умереть. Глава одиннадцатая — А теперь обрати внимание, — сказал Чиун. — Беспокойный разум собирает лишь мох.— Знаю, это все равно, как катящийся камень, — ответил Римо, — и я весь внимание. Я всегда очень внимателен.— О внимании ты знаешь еще меньше, чем о мудрости. Говорят, что катящийся камень не обрастет мхом, а беспокойный разум собирает весь мох. Они очень отличаются друг от друга, — пояснил Чиун.— Если ты так хочешь, Чиун, — ответил Римо. Он улыбнулся учителю, который с досадой отвел взгляд. Чиун беспокоился о Римо. Для него еще не минуло время сокрытия, и он не осознавал ни самого себя, ни смысла своего существования. Он ничем не занимался, а только принимал участие в неописуемых действах с самозванкой, выдающей себя за актрису, хотя она даже не знала Барбару Стрейзанд, и уже в этом крылось явное доказательство того, что с Римо неладно.Потому что ему не следовало бы столько внимания посвящать женщине и сексу, для Мастера Синанджу существовали гораздо более важные вещи, и прежде всего, тренировки и размышления. А сейчас дело обстояло так, что Чиун вынужден был просить Римо прийти на это занятие.— А теперь смотри пристально, — сказал Чиун.— Я и смотрю. Это что, проверка на то, сколько я выдержу, пока не умру от скуки?— Достаточно, — пробормотал Чиун.Они стояли на пустынном берегу залива в незастроенной части острова. Тут не было ни зданий, ни людей, ни прогулочных лодок, которые испоганили бы безупречно чистую линию отдаленного горизонта. Сильный юго-западный ветер морщил поверхность кристально-голубого моря и смягчал жар полуденного солнца.Чиун подошел к самой воде, посмотрев через плечо, убедился, что Римо наблюдает за ним, затем шагнул в пенный след откатившейся волны. Сделав первый шаг, он начал раскачивать руки взад и вперед вдоль тела, пальцы его при этом были опущены вниз.Он сделал пять шагов, по-прежнему двигая руками, затем еще пять. Потом повернулся, пошел обратно и встал напротив Римо.— Ну и? — спросил он.— Это сегодняшний урок? — поинтересовался Римо. — Наблюдать, как ты разгуливаешь по воде?— Нет, сегодняшний урок — тот же, что и каждый день: ты и в самом деле полный идиот. Ты видел, как я ходил по воде?— Конечно. Я же сказал, что был внимателен.— Тогда взгляни на мои сандалии, — велел Чиун. И он приподнял свою сухощавую желтую ногу, чтобы Римо было виднее. Его тонкая желтоватая голень выглядывала из-под подобранного подола темно-красного кимоно.Римо глянул на предложенную его вниманию сандалию, потом наклонился, чтобы ее пощупать. Она была суха, суха, как кость. А ведь он своими глазами видел, как Чиун прошел десять шагов в сторону открытого океана.— Как ты это сделал?— Если бы ты смотрел и в самом деле внимательно, ты бы и сам знал ответ, — сказал Чиун. — Смотри еще раз. Но открой свои глаза и разум, а рот, пожалуйста, закрой.Чиун повторил свой проход по воде, и на этот раз Римо заметил, что беспрерывные движения рук, опущенных вдоль тела, создавали стену давления, которая буквально отталкивала назад воду перед идущим Чиуном.Вернувшись, Чиун спросил:— Ты увидел?— Разумеется, да, — ответил Римо. — А знаешь, Моисей тоже проделал такой фокус и заполучил себе целых пять книг Библии.В ответ на недовольный взгляд Чиуна он тут же добавил:— Ладно, Чиун, мне это очень понравилось. На это действительно было приятно посмотреть.— Приятно?! — завопил Чиун. — Прогулка в саду может быть приятной. Чашка теплого чаю тоже приятна. Или чистое нижнее белье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53