— Вернее, десять минут назад. Я сказала каждому из них, что некто собирается их убить, а спустя пять минут потушила свет и бросила в помещение, где они находились, шутиху. Они поступили так, как я и предполагала.— Так это вы их убили?! Неужели вы думаете, что мы доверим вам столь ответственную миссию после того, как именно вы погубили наших лучших командиров?— Конечно. У вас просто не будет иного выхода, и в конце концов, дорогие товарищи, вы примете единственное разумное решение, — ответила Анна Чутесова. — То есть используете меня. Более подходящей кандидатуры у вас нет.Поднялся генерал, представляющий Восточную группу войск, и, ударив кулаком по столу, прорычал:— Ваш предательский поступок вызывает омерзение! Как вы можете надеяться, что после этого мы дадим вам одно из самых ответственных заданий в истории Советского Союза?— А почему бы и нет? То, что произошло наверху, служит моим мандатом. До сих пор никто не знал, что я способна убивать. А теперь залитая кровью комната на первом этаже служит доказательством, что я не просто способна убивать, но и делаю это великолепно.Все в комнате укоризненно покачали головами, и только один пожилой товарищ, участвовавший в революции 1917 года и работавший со Сталиным, медленно кивнул и произнес:— Она права. Наша очаровательная Анна Чутесова наглядно доказала, что является не только лучшей, но, пожалуй, и единственной кандидатурой для выполнения этой миссии. Вы молодец, Анна!— А что, если она решит использовать Рабиновича в собственных целях? — спросила дама с бицепсами.— Неужели вы думаете, что я настолько глупа, чтобы пытаться управлять человеком, которому ничего не стоит убедить меня в том, что вместо него я вижу свою мать или своего отца? Может быть, вы лишились рассудка или говорите так, потому что попали в мужское окружение? — возмутилась Анна.— Я ничем не уступаю мужчинам, — откликнулась та.— Разумеется! — заметила Анна без тени сарказма. — У вас типично мужская логика. Неужели кто-либо из присутствующих допускает мысль о том, что я намерена оставить человека вроде Василия Рабиновича в живых?Ответа не последовало.— Главная моя цель, — продолжала Анна, — не допустить, чтобы он добрался до ядерной кнопки или заполучил в подчинение целую армию. Возможно, мне не удастся это сделать. Но вы должны иметь в виду, что запуск ракеты, нацеленной на нашу страну, может и не означать начала атомной войны. Это может быть жестом отчаяния перепуганного человека, пытающегося нам доказать, что он не такой беспомощный, каким кажется. Вы улавливаете мою мысль?— Уж не хотите ли вы сказать, что мы должны после атомного взрыва сидеть сложа руки? — спросил командующий Западной станцией запуска ракет.— Нет, куда лучше уничтожить весь мир в ядерной катастрофе, лишь бы проучить одного и без того перепуганного человека. Прощайте, товарищи, у меня больше нет времени на подобные разговоры.— Чем мы можем вам помочь, Анна? — спросил старый революционер.— Если вы верите в Бога, молитесь, чтобы Василий Рабинович не взял в свои руки командование армией. Я читала характеристику его личностных и профессиональных способностей и могу сказать, что если бы кто-то из присутствующих наложил в штаны от страха, это было бы вполне адекватной реакцией на данную ситуацию.Василий Рабинович был в восторге от танков. Ему нравилось, как, выстроившись в ряд, они дают залп по горному хребту, и тот обваливается под ударами снарядов. Ему нравилось, как дрожит земля под гусеницами танков. Ему нравилось, как разбегалась пехота, когда на ее позиции наступали танки. Ему нравились танки. И гаубицы тоже.— Здесь все, как на настоящей войне, сэр, — сказал Василию полковник.Василий попытался стряхнуть со своего костюма пыль Форта Пикенс, военной базы в Арканзасе. Это было бесполезно. Пыль не только не стряхивалась, но еще сильнее въедалась в ткань. Здесь, в Форте Пикенс, было столько пыли, что ее хватило бы на все костюмы, сшитые за всю историю человечества.— Отлично, полковник! — закричал Василий, перекрывая грохот гаубиц. — Отлично!— Лучше, чем во Вьетнаме, сэр. Здесь мы, по крайней мере, видим, куда стреляем.— Да, горный хребет — великолепная мишень. Вы когда-нибудь думали о войне с русскими?— Сэр, я постоянно думаю об этом. Дня не проходит, чтобы я не подумал о войне с русскими. Они — наши первейшие враги.— Так, может быть, завтра утром и начнем?— Для этого нам нужна небольшая разминка.— Что значит разминка? — воскликнул Василий. — Вам платят деньги, чтобы вы постоянно находились в состоянии боевой готовности, вы получаете колоссальные бюджетные ассигнования, полковник. Как вы можете говорить о какой-то там разминке?— Для того, чтобы подготовиться к большой войне, необходимо сначала провести небольшую кампанию. Репетицию. Это надежнее всяких учений.— Я всегда думал, что следует готовиться к войне для того, чтобы сохранить мир, а не воевать ради того, чтобы воевать, — сказал Василий.— Надо иметь в виду и то, и другое, — ответил полковник. На нем был полевой шлем, на боку висел пистолет. — Если бы вы не были моим командиром во Вьетнаме, я не стал бы даже говорить с вами об этих вещах.— Просто я хочу продемонстрировать русским, что мы имеем боеспособную армию. Мне не нужна полномасштабная война с ними. У меня нет желания убивать.— Ни одна война не обходится без жертв, сэр.— Мне достаточно всего лишь нескольких сражений. Даже, может быть, одного-единственного сражения.— Как и всем нам, сэр. Только любое сражение уже означает войну.— Именно этого я и опасался, — вздохнул Василий. — Кстати, вам не кажется, что танки должны стрелять прямо с ходу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81