Главное – ты не сдался, не отступил, сделал все, что мог, и не имеет значения, наградили тебя за это или списали погибшим. Ты сделал все, что мог. Ты жил. Ты умер. И все.– Что еще? Есть какая-нибудь зацепка? – раздался опять голос Смита. – Нас скоро прервут.– Да. Есть одна идея. Получите голову Максвелла через пять дней, не позже.– Что случилось? Мне кажется, вы чем-то озлоблены?– Я все сказал. Получите его голову. Или мою.– Ваша голова мне абсолютно не нужна. Будьте осторожны. Кстати, мне кажется, что вы взяли с собой чересчур много денег. Я не предполагал…Их разъединили. Тишина в трубке.Римо вышел из будки. Парнишка сидел у боковой линии и держался за голову.– Болит? – спросил Римо.– Не-а, фигня.– Откуда же тогда кровь?– Шибанули малость.– Что же ты шлем не надеваешь?– Он денег стоит.– Ну и лопух же ты, – сказал Римо и протянул мальчишке двадцатку. – На, купи шлем. Глава двадцать вторая Фелтон прекрасно знал, что всему есть предел, в том числе и страху. Сидящий перед ним в кресле трясущийся итальяшка достиг его, напугать его сильнее было уже невозможно.Если продолжать в том же духе, то страх начнет пропадать и в конце концов исчезнет совсем. Фелтону приходилось видеть людей, страшно боявшихся побоев, но только до первого удара, после которого им становилось все равно. Некоторых страх смерти отпускал при виде пальца, нажимающего на курок.– Мы тебя пока подержим здесь, – сказал Фелтон.– Почему меня? Причем здесь я? – проскулил Бонелли.– При том, что ты шурин Виазелли, а семейные узы у вас очень сильны.Бонелли сполз с кресла и встал на колени:– Ради могилы моей матери умоляю, отпустите меня, я не знаю, что от вас живым никто не выходит!Джимми, дворецкий, стоящий за спинкой кресла, в котором до этого сидел Бонелли, заулыбался и громко хмыкнул. Фелтон недовольно глянул на Джимми. Улыбка исчезла, но дворецкий непроизвольно начал потирать руки как гурман, предвкушающий роскошный ужин.Фелтон откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу так, что его колено оказалось на уровне носа Бонелли.– С тобой здесь ничего не случится, ты в безопасности. По крайней мере до тех пор, пока ничего не случится со мной…– Но я же сам пришел, по своей воле. Почему вы так поступаете со мной ни с того ни с сего, после двадцати лет работы вместе? Почему?Фелтон резко наклонился вперед. На массивной шее вздулись вены. Глядя на склоненный перед ним сальный пробор Бонелли, он заорал:Потому что ты не отвечаешь на мои вопросы, скотина!– Что вы хотите узнать?! Если я знаю, я все скажу! Клянусь. Клянусь могилой матери! – Бонелли вытащил из-под рубашки серебряный медальон и прижал к губам. – Клянусь!– Ну ладно, тогда начнем. Кто за мной охотится и почему? Откуда это постоянное наблюдение? Кому это может быть нужно, если только не твоему шурину?!– Может, это какой-то другой синдикат?– Какой же? Все давным-давно поделено. Отвечай, Тони, что еще осталось неразрешенным после всех встреч и соглашений на этих итальянских кухнях, черт бы их побрал? Ну, говори. Говори!Тони поднял плечи в мольбе, как не имеющий никакой надежды проситель в храме разгневанного божества.– Давай, скажи мне, что это полиция. Тони! Расскажи мне об одноруких полицейских, которые пытаются меня убить. Расскажи мне о людях из налоговой службы, которые вынюхивают что-то на моей свалке в Нью-Джерси, расскажи, что они там ищут? К барменам в округе начинают обращаться люди, которые якобы хотят поселиться в башне «Ламоника». Объясни мне все это, Тони.Скажи, что это был за тип с крюком вместо руки, который явился сюда якобы для того, чтобы снять квартиру, а потом вцепился мне в глотку? Отвечай мне, Тони.На лбу Фелтона выступили капли пота. Он поднялся с кресла.– Отвечай!– Клянусь вам, Виазелли их не посылал!Резко повернувшись, Фелтон наклонился к стоящему на коленях Бонелли.– Не посылал?!– Нет.– Это я и без тебя знаю.От удивления у Тони отвисла челюсть.– И без тебя знаю, что не вы их посылали, – повторил Фелтон, – это меня и беспокоит больше всего! Но кто? Кто?!– Я не знаю, Фелти, понятия не имею!Фелтон прекратил беседу жестом руки.– Джимми, отведи его в мастерскую. Вреда не причинять. Пока.– Нет, умоляю, только не в мастерскую, только не в гараж!Прося о пощаде. Тони сорвал с шеи амулет. Здоровенные ручищи Джимми, как тисками сжав подложенные плечи полосатого костюма Бонелли, подняли его с пола и поставили из ноги.– Уведи его отсюда, наконец, – брезгливо произнес Фелтон тоном человека, обращающегося к официанту с просьбой убрать тарелку с остатками лобстера. – Убери его!– С удовольствием, босс, – усмехнулся Джимми. – Пошли, Тони, пошли, малыш. Прогуляемся немного.Едва за ними защелкнулась сдвигающаяся в сторону дверь, Фелтон подошел к бару и плеснул себе в стакан солидную дозу шотландского виски. Да, замок его осажден, в стенах появились бреши. Первый раз Норману Фелтону приходится защищаться.Норман опрокинул в горло содержимое бокала и скорчил гримасу отвращения, как человек, не привыкший к крепким напиткам. Налил еще, но, поглядев на бокал, передумал и поставил его на полку. Что ж, пора переходить в наступление! Не до конца осознавая, на манер диких животных, побудительные мотивы некоторых своих поступков, Фелтон чувствовал, что попал в ситуацию, когда ожидание означает только приближение смертного часа.Фелтон снова вышел на балкон и стал смотреть на огни моста Джорджа Вашингтона, связующего два великих восточных штата.Почти двадцать лет был он их негласным правителем. Последние десять лет уже не приходилось пользоваться собственными мускулами – до сегодняшнего дня… Фелтон бросил взгляд на треснутый горшок, в котором стояла пальма…Его стараниями была создана стройная организация наемных убийц со своей иерархией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53