И я выбрала тебя в качестве своего первого мужчины-неверного.
— По-моему, у вас тут пробу ставить негде.
— Для простого западного мужчины ты чересчур дерзок. Ты разве не читал, что вы скоро вымрете?
— Я не собираюсь получать инфаркт, неправильно питаясь.
— Ты не хочешь со мной насвинячить? Так, кажется, у вас говорится?
— Мне что, придется вас удовлетворить?
— Да, — заявила Абир Гхула, поворачиваясь на живот.
— Ну, раз у меня нет другого выбора, — вздохнул агент ФБР.
Римо давно уже понял, что от Абир Гхулы так просто не отделаешься, и решил поскорее пройти эту обязательную процедуру.
— Сначала действуй, как тебе нравится, — небрежно махнула рукой Абир Гхула. — Я разрешаю. А когда кончишь, я скажу тебе, как доставить мне максимальное удовлетворение.
— Я прекрасно знаю, что делать, — проворчал Римо, игнорируя выгнутую спину и тугие ягодицы. Он нашел левое запястье Абир Гхулы, повернул к себе и приступил.
— Чем ты там занимаешься? — с сомнением спросила она.
— Это сексуальная прелюдия.
— С таким-то скучающим видом?
— Подожди, — безразличным тоном обронил Римо.
В самый разгар процесса раздался стук в дверь.
— Кто там? — спросил Римо.
— Ты не узнаешь мой стук? — прозвучал знакомый скрипучий голос. — Впусти меня.
— А ты не можешь подождать?
— С чего бы это? — удивился мастер Синанджу.
— Потому что мы с Абир занимаемся сексом.
— Если ты ее оплодотворишь, смотри, чтобы получился мальчик.
— Вряд ли ей хватит выносливости, чтобы зайти так далеко.
— Ребенок? От тебя? — фыркнула Абир Гхула. — Меня привлекает твой твердый инструмент, а вовсе не семя. Я выплюну твое отвратительное семя прямо тебе в лицо.
— Давай сначала закончим прелюдию, а уж потом поговорим об остальном, — произнес Римо.
— Если я забеременею от тебя, то сделаю аборт.
— Ничего удивительного.
— Я сделаю аборт и пошлю тебе в коробке мертвые останки, чтобы выказать свое презрение к твоему семени, которое имело наглость прорасти в моем животе.
— Да забудь ты о семени. Сосредоточься на моем пальце.
— Не там работаешь. Ты должен погрузить его в мои теплые, влажные глубины.
— И так сойдет, — ответил Римо, меняя ритм и концентрируя свое внимание на чувствительном нерве, находящемся на левом запястье женщины. Ориентируясь на удары громкого и все учащающегося пульса, Римо то и дело нажимал пальцем на эту точку, поднимая Абир Гхулу на первую из тридцати семи ступеней, приводящих женщину к полному сексуальному удовлетворению.
Через шесть нажатий она испустила низкий животный стон и резко выгнула спину.
— Что ты...
— Я почти закончил, — отозвался Римо. Ягодицы Абир сжались так, будто их коснулся электрический разряд, а облако черных волос заволновалось, дергаясь вместе со всем телом, чувствующим приближение экстаза.
— В чем дело? — выкрикнула Абир Гхула.
— В таких случаях полезно бывает взять в зубы подушку и сильно ее укусить, — небрежно заметил Римо.
— А-а-а! — с искаженным от страсти лицом выдохнула Абир.
И, утонув в подушках, задергалась в восхитительном сексуальном экстазе, вызванном монотонными нажатиями указательного пальца.
Когда конвульсии закончились, Римо повернул голову женщины, чтобы она случайно не задохнулась, и пошел открывать дверь мастеру Синанджу.
— Все? — озабоченно спросил Чиун.
На нем было черное кимоно, позволяющее незаметно растворяться в ночи.
— Да.
Кореец подошел к кровати и заглянул в лицо спящей.
— У нее сжаты губы. — Он разочарованно взглянул на Римо. — Я же учил тебя, как доставлять удовольствие женщине. Если бы ты все сделал правильно, она бы приоткрыла рот.
— По крайней мере ты, надеюсь, не хотел бы, чтобы она ураганом пронеслась по всей Америке.
— Я проверил этот этаж и все соседние, — переменил тему мастер Синанджу.
— Почтальонов нет?
— Ни одного.
— Прекрасно. Если «Посланники Мохаммеда» отправят к ней кого-нибудь из своих ребят, они, вероятно, будут в форме почтальонов.
Чиун вдруг шумно принюхался.
— Тут чем-то пахнет...
— Это свинина — ей на завтрак.
— Избавься от нее, ибо обожженная свинина оскорбляет мои чувства больше, чем какое-либо другое мясо.
Поскольку она оскорбляла и обоняние Римо, тот поступил так, как просил мастер Синанджу. Оба они совсем не ели мяса, за исключением утятины и рыбы. Несостоявшийся завтрак Абир отправился в туалет.
— А что делать, когда она проснется? — спросил Римо, глядя на похрапывающую Абир Гхулу.
— Удовлетворишь ее второе запястье.
— Только не я. Я уже выполнил свой долг. Теперь очередь за тобой.
Чиун с отвращением скривился.
— Будем надеяться, что «Посланники Мохаммеда» нанесут удар раньше.
Глава 28
Насвистывая «Поезд мира», Патрик О'Мекка вышел из междугороднего автобуса. Ему посоветовали ехать автобусом, а не лететь самолетом. Автобусы бьются так же часто, как и самолеты, но при автомобильной аварии есть шанс остаться в живых, в то время как в упавшем самолете это маловероятно.
Патрик О'Мекка, урожденный Фарук Шаззам, воспринял это указание как намек, что «Посланники Мохаммеда» скоро собьют американский самолет. Он и понятия не имел о том, что остался одним из немногих уцелевших среди первоначального состава «посланников». Он не смотрел «Ночное зеркало» и прочую западную дрянь.
Поэтому когда по электронной почте пришел приказ отправиться в Нью-Йорк, Патрик не удивился. Днем раньше по Нью-Йорку уже был нанесен удар. Несомненно, те правоверные, которые выполняли операцию, сейчас лежали на кушетках в окружении безмерно счастливых гурий.
Теперь настала очередь Фарука.
Ему было приказано взять с собой служебную сумку для почты и форму, но не надевать ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78