Римо поднял его и заметил, что у него нет острия.— До убийства твоей матери это перо было здесь? — спросил Римо.— Не знаю. Это ведь ее кабинет. Я никогда сюда не входила. — И она, махнув ракеткой, посмотрела на Чиуна.— Потом, — произнес он.— А теперь я хочу поговорить с полицейскими и взглянуть на тело, — сказал Римо.Лейтенант из отдела по расследованию убийств встретил скорбящую дочь Бобби Делфин и двух ее друзей в городском морге, который напоминал огромную больничную палату в белых тонах с большими стальными ящиками, установленными в ряд с одной стороны.— Послушайте, — сказал лейтенант — в углу его губ прилипла незажженная и растрепанная сигара, — из-за вас я нарушил все свои планы. Но я тоже нуждаюсь в помощи. Надеюсь, мисс, вы уже в состоянии ответить на некоторые вопросы.Бобби взглянула на Римо. Он кивнул.— Мы не думаем, что убийство совершено по личным мотивам, но все же, мисс Делфин, не можете ли вы назвать кого-нибудь, кто имел зуб на вашу мать? Кто мог желать ее смерти? — спросил лейтенант.— Да любой, кто ее близко знал, — ответила Бобби и снова изобразила рукой движение ракетки.«Потом», — сделал ей знак Чиун.— Включая и вас?— Нет. Я же говорю: кто близко ее знал. Что полностью исключает меня и пять ее мужей.— Значит, она была человеком холодным?— Только с родственниками. С остальными она держалась враждебно и заносчиво.— А не занималась ли ваша мать какой-либо рискованной деятельностью?— Назовите любые шесть вариантов. Она была членом многих организации и заседала в таком количестве комитетов, что тому убитому конгрессмену и не снилось.— Мы уже нашли человека, который работал с ней в одном из таких комитетов. В комитете по сохранению музейных ценностей. Это вам о чем-нибудь говорит?— Нет, — ответила Бобби, и Чиуну вновь пришлось сделать ей знак, что теннис придется отложить на потом.— Как на ваш взгляд, у вас хватит выдержки взглянуть на останки? Завтра будет произведено вскрытие.— А мне сказали, что у нее вырвали сердце. Какой же смысл тогда проводить вскрытие? — удивилась Бобби. — Ведь она скорее всего умерла из-за этого.— Было совершено убийство. Таков порядок.Лейтенант выдвинул стальной ящик, который снаружи походил на ящик картотеки. Белая простыня в коричневых пятнах покрывала что-то, состоявшее из возвышенностей и углублений, словно предгорья Вайоминга в миниатюре.— А теперь возьмите себя в руки, — и с этими словами лейтенант откинул простыню.Лицо миссис Делфин представляло собой замороженный, воскового цвета, искаженный кусок плоти. Рот был приоткрыт, и морщины, успешно скрытые при жизни, теперь выступили наружу, испещрив все лицо. Дряблые груди обвисли, словно растаявший зефир в целлофановых пакетах. А там, где когда-то была грудная клетка, теперь зияла темная дыра с запекшейся кровью по краям.— Мы считаем, что убийцы использовали какой-то примитивный нож и клещи, объяснил детектив. — Тщательный анализ дал те же результаты, что и по делу об убийстве конгрессмена. Большую помощь в расследовании оказало ФБР. Они даже пригласили кардиологов и хирургов.— Что такое клещи? — тихо поинтересовался Чиун.— Это такая штука, с помощью которых тянут, что-то вроде щипцов, — ответил лейтенант.Чиун мотнул головой. Тонкая бородка взлетела вверх и замерла.— Нет, — произнес он. — Ваши эксперты ошибаются. Рана нанесена каменным ножом.— Откуда вы знаете, черт возьми? — недоверчиво воскликнул лейтенант.— Просто смотрю. Если вы присмотритесь хорошенько, то увидите, что здесь нет разрывов, которые возникают, когда тело в ярости рвут руками. А есть маленькие горизонтальные надрезы вдоль артерий, которые сделаны каменным ножом. Вы когда-нибудь мастерили каменный нож?Детектив ответил отрицательно.— Для изготовления каменного ножа, — принялся объяснять Чиун, — камень обтесывают, заостряя края, а не точат, как металлический нож. Поэтому такие ножи в каких-то местах остры, а в каких-то тупы. Обычно их используют, подобно пиле, предварительно вонзив во что-то. Понимаете?— Вы не шутите? — спросил детектив. Он наклонился над трупом, и пепел с незажженной сигары упал в грудную полость. — Извините, — пробормотал он. С минуту он напряженно размышлял. — А не сможете ли вы нам еще кое в чем помочь? — произнес наконец он. Из нагрудного кармана своего до блеска начищенного мундира он достал свернутый в трубочку листок.Он был восьми дюймов в ширину и двадцати четырех дюймов в длину. Когда его развернули, все увидели двенадцать темных полосок с текстом.— Что это такое? — спросил детектив, протягивая бумагу Чиуну. И пояснил: — Это ксерокопия. Оригинал был найден под головой трупа.Чиун внимательно посмотрел на листок. Тщательно изучил края. Пощупал бумагу, затем с умным видом кивнул.— Это копия документа, сделанная американской машиной для производства подобных копий.— Да, нам известно, что это ксерокопия, но что означают эти надписи?— Написано на двенадцати языках. Один из них мне не известен, я никогда не видел подобной письменности. Китайский я знаю, французский и арабский знаю, иврит и русский — тоже. А вот та же надпись на настоящем языке — по-корейски. Санскрит и арамейский я знаю. Суахили, урду и испанский знаю. Но язык первой надписи мне не известен.— Мы считаем, что это ритуальное убийство, и записка — часть ритуала. Убийство ради удовольствия или что-то в этом роде, — сказал детектив.Римо через плечо Чиуна заглянул в послание.— А каково твое мнение, Римо? — поинтересовался Чиун.— Он что, эксперт? — спросил детектив.— Он только учится, — ответил Чиун.— Точно не знаю, — сказал Римо, — но мне кажется, что на всех языках сообщается одно и то же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42