Позже я вычислил, что в организации служат тысячи подобных мне «винтиков» и что любой участок работы, который мог бы дать человеку более полное представление о целях его деятельности, разделен между несколькими сотрудниками, чтобы исключить любую возможность проникнуть в суть.
— Другими словами, трое выполняют работу, с какой мог бы справиться и один, — объяснил брат Че, видя, как человек по имени Римо скучающим взглядом смотрит на зашторенное окно. — Один может как следует разобраться в работе, но если ту же работу выполняют трое, ни один не может понять, в чем заключается ее смысл.
— Понятно, — бросил Римо. Он заметил, что соски сестры Алексы расслабились.
— Мы разделены даже тем, что в организации существует полдюжины столовых, и люди, работающие над одной программой, лишены возможности общаться друг с другом. Я, например, обедал с парнем, который занимался только фиксацией цен на зерно...
— Короче! — с нетерпением перебил брат Че. — Давай ближе к делу.
— Главное — задачи, которые ставит перед собой Фолкрофт. Так вот, я начал присматриваться и прикидывать. Обедал в разных столовых. Подружился с секретаршей доктора Смита (доктор Смит — это наш директор). Кажется, я полностью завоевал ее доверие, но она была как каменная стена.
Ему следовало бы познакомиться с самим Смитти, чтобы узнать, что такое каменная стена, подумал Римо.
— Полагаю, репортеру интереснее будет послушать о том, что вы выяснили, а не как вам это удалось. Выкладывайте, что вы там накопали, — произнес брат Че.
— Речь идет о незаконной тайной деятельности. В Америке действует организация, которая является государством в государстве. У нее под колпаком не только киты преступного мира, но и службы по охране правопорядка.
Вы никогда не задавались вопросом, откуда идет утечка информации? Почему вдруг какой-нибудь прокурор начинает ни с того ни с сего предъявлять обвинения всяким шишкам? Не надо сильно напрягать мозги — это наша контора. Многое из того, что она делает, часто списывают на ЦРУ и ФБР. Она настолько законспирирована, что вряд ли о ее существовании знают больше двух-трех человек. Она разоблачает банды террористов, воздействует на полицию, чтобы та строго придерживалась закона, — короче, это второе, тайное правительство, заставляющее конституцию работать.
— Расскажи про киллеров. Вот это новость так новость!
— У них есть киллеры. У вас может сложиться впечатление, что организация является наиболее уязвимой в этом плане, поскольку десять, двадцать или тридцать наемных убийц, которых нанял бы тобой разумный человек, точно знали бы, чем они занимаются, не так ли? — спросил очкарик.
— Думаю, что так, — ответил Римо.
— Так вот, у них нет такого количества убийц. И у меня есть точные доказательства. — Очкарик указал на компьютерные распечатки. — У них на службе состоит всего один наемный убийца — ассасин, но на его совести больше пятидесяти убийств. Он способен на невероятные вещи. Быстро появился, сделал свое дело, и его уж след простыл. Его отпечатков пальцев нет ни в одной картотеке. Он настолько уверен в себе, действует настолько быстро, решительно и точно, что ему нет равных во всем западном мире. Он может буквально творить чудеса. Если бы я не располагал точными сведениями, то мог бы поклясться, что человек, зарегистрированный под кодовым названием «Р9-1 Дест», умеет лазать по стенам. — Глаза очкарика лучились радостью кабинетного служащего, сумевшего таки обнаружить, что данные о глушителе хранятся в папке «шевроле».
— Можете сказать о нем что-нибудь конкретное? — спросил Римо. — Преданный, смелый, знающий свое дело? Прирожденный лидер?
— Был там один файл, но я не уверен, что это о нем.
— И что же в нем говорилось?
— Упрямый, неуравновешенный, живущий идеалистическими представлениями.
— Кто ввел эту информацию в компьютер?
— Трудно сказать. Но я могу попытаться выяснить, хотя уже неделю не был в Фолкрофте. Видите ли, считается, что я в отпуске.
— Ладно, Бог с ним, — пробурчал Римо. — Так чем вы можете доказать сказанное?
— Да, хорошо, что вы спросили. В Таксоне есть контора по торговле недвижимостью. По крайней мере, сотрудники считают, что торгуют недвижимостью. Они и понятия не имеют о том, что объем поступающей к ним информации намного превышает необходимый. В этом конверте вы найдете платежную ведомость. Сумма в ней точно совпадает с той, которую получает в качестве зарплаты таксонское отделение нашей организации. Вот, смотрите. — С этими словами он достал из конверта сложенную втрое распечатку и корешок чека и, положив их на чистый лист, начал проводить линии между совпадающими цифрами. — Вот это, — он указал на кодовый номер, — относится к этому. — Он указал на какое-то имя. — Оно относится к этому. — Ткнув в запись «Б-277-Л(8)-В», он сказал:
— Что относит нас к другой программе. — Он указал на имя человека, которым занималось таксонское агентство. Имя было Уолш.
— Ну и что? — спросил Римо.
Очкарик изобразил сладкую улыбку и достал газетную вырезку о некоем судье Уолше, который разбился насмерть в Лос-Анджелесе. Заметка гласила, что судья Уолш выносил торговцам наркотиками менее суровые приговоры, чем другие судьи.
— А где доказательства, что вы не сняли копию с этих документов? — поинтересовался Римо, внимательно разглядывая края распечаток. — Вы можете передать копню в «Вашингтон пост», «Керни обзервер» или «Сенека-Фоллз пеннисейвер», и тогда мы потеряем право на эксклюзив. А наши денежки уже будут у вас.
— Очень правильный вопрос. Видите эту бумагу? Взгляните на края. Если бы мы сняли с нее копию, на полях остались бы красные полосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45