Теперь большая хозяйственная сумка Нины была набита сувенирами до отказа.Проходя мимо дома с призраками, они увидели на его дверях объявление о том, что он закрыт до конца дня.Неожиданно какой-то загорелый молодой человек помахал им рукой, приглашая войти внутрь.— Мы только что закончили переоборудование, — сказал он, — и хотели бы, чтобы вы стали нашими гостями и осмотрели дом, прежде чем мы откроемся для посетителей.— Вы хотите сказать, что пустите нас бесплатно? — спросил премьер.Молодой человек кивнул.— И не попросите взамен Украину?Человек отрицательно покачал головой.— Или наш подводный флот? Или чтобы мы прекратили строить баллистические ракеты? — подозрительно спросил премьер.— Нет, бесплатно, — сказал молодой человек.— Тогда пойдем, — сказал премьер. Он прошептал Карбенко на ухо: — Ленин был прав. Еще немного, и капиталистическая система рухнет.Они вошли в дом с призраками, и тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. Они двинулись гуськом по длинному темному коридору — два агента КГБ впереди, затем Римо, премьер, Чиун и Нина.Впереди, в конце длинного темного туннеля, показался слабый свет, и вскоре они очутились в большом зале с дубовыми панелями на стенах. Высоко под потолком висели написанные маслом портреты людей в одеждах девятнадцатого века.Включилась магнитофонная запись, и голос сообщил, что они движутся назад сквозь время, в другое измерение, и пока он говорил, лица на портретах начали меняться и становиться моложе.Но Василия Карбенко в комнате не было. Он бесследно исчез. Глава шестнадцатая Электронный голос произнес нараспев:— А теперь, когда откроется потайная панель, покидайте комнату прошлого.Со слабым шипящим звуком одна из дубовых панелей, начала скользить вправо, открывая проход в стене.Нина и премьер, сопровождаемые четырьмя агентами, вошли вслед за Чиуном в открывшийся проем. Римо повернулся и побежал назад через темный коридор к главному входу.Человеку с обычным зрением пришлось бы двигаться в коридоре на ощупь. Но для Римо не существовало такого понятия, как темнота. Порой было больше света, порой меньше, вот и все. Его глаза легко приспосабливались. Некогда все люди обладали такой способностью, но теперь, после тысяч лет бездействия, глазные мускулы потеряли свой тонус, а сетчатка — прежнюю чувствительность. Люди привыкли к тому, что в темноте они слепы. Только некоторые животные сохраняли способность видеть в темноте, и ночь принадлежала им. Она принадлежала и Римо.На стене коридора он заметил кнопку, нажал на нее, и панель отошла назад, открывая вход в маленькую комнату.В комнате на полу лежал Василий Карбенко, и кровь заливала его светло-голубую рубашку. Его пистолет валялся в углу.Римо опустился на колени рядом с Карбенко, и русский шпион медленно открыл глаза. Узнав Римо, он попытался улыбнуться. В углу его рта показалась кровь.— Привет, парень, — сказал он.— Кто это сделал? — спросил Римо.— Люди Стэнтингтона. Это его человек был у входа, — прошептал Карбенко. — Я сам виноват. Я должен был догадаться.— Не волнуйся, — сказал Римо, — я тебе помогу.— Слишком поздно, — простонал Карбенко. — С премьером все в порядке?— Да, — сказал Римо. — С ним ничего не произойдет.— Я знаю, — сказал Карбенко. Он опять попытался улыбнуться, но малейшее усилие причиняло ему боль. Его голос упал до слабого шепота, дыхание стало тяжелым и прерывистым.— Жаль, что мы не встретились раньше, — сказал Римо, — из нас с тобой вышла бы отличная команда.Карбенко покачал головой.— Нет, — произнес он. — Слишком многое нас разделяет. Если бы Стэнтингтон не добрался до меня сегодня, тебе потом пришлось бы сделать это самому. Я слишком много знал.Римо хотел было возразить, но остановился. Он внезапно понял, что Карбенко был прав. Ему вспомнилась сцена в кабинете Смита. Послав Римо охранять премьера, Смит сказал, что это все. «На сегодня». Следующим заданием стало бы устранение Карбенко.— Не переживай, — сказал Карбенко. — Такая уж у нас работа.Он хотел сказать что-то еще, но изо рта у него хлынул поток крови, голова бессильно упала набок, и взор, обращенный к стене, погас.Римо встал и склонился над русским шпионом. Он испытывал к этому человеку необычное чувство, какую-то привязанность, которую ему не часто доводилось ощущать. Карбенко вызывал в нем уважение. Римо и не предполагал, что в его сердце еще есть место для подобных чувств.— Да, приятель, такая у нас работа, — сказал он и вернулся в коридор, чтобы найти премьера и убедиться, что тот по-прежнему жив и здоров.Свет в комнате прошлого был погашен, но Римо знал, где находится потайная дверь. Его пальцы вошли в дерево, как в масло, и он рванул панель влево. Пневматический дверной замок, сопротивляясь, издал шипящий звук. Шипение нарастало, и наконец воздух вырвался из запирающего устройства. Замок сломался, и дубовая панель с треском сдвинулась влево.За потайной дверью начинался извилистый коридор, и Римо побежал по нему так быстро, как только мог. Через двадцать ярдов коридор свернул налево, и Римо очутился на миниатюрной железнодорожной станции.Чиун в одиночестве стоял на краю платформы и смотрел на приближающегося Римо.— Карбенко умер, — сказал Римо.Чиун кивнул.— Карбенко был хорошим человеком, — сказал он.— Где премьер?— Он со своими четырьмя охранниками.В это время на путях показался маленький поезд. Набирая скорость, он проехал мимо перрона. В поезде сидели четыре кагебешника.— Где премьер? — крикнул им Римо.— В последнем вагоне, — ответил один из них.Вагон с охранниками исчез в туннеле. Римо и Чиун посмотрели в хвост поезда. Последний вагон поравнялся с ними, но премьера и Нины в нем не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38