Никто еще не успел сообразить, что произошло убийство, а не просто драка, а Бардвел направился к президенту банка, который от негодования вскочил. Бардвел усадил его на место ударом в лицо пальцами вытянутой руки. Лицевые кости лопнули, как оболочка переваренной сардельки. Глаза закатились, голова упала на грудь, и Бардвел, отбросив бесчувственное тело в другой конец комнаты, бросился на человека, который пятился назад, дрожа и прикрывая лицо картами. Смешно, но карты мешали нанести хороший удар: об их острые пластиковые края можно легко повредить руку. Управляющий, крупный мужчина, став коленями на стол, попытался ударить, но нарвался на встречный удар, выбивший плечо из сустава. Управляющий завопил от боли. Вице-президент, который упомянул об аппетитной заднице Линетт, сделал большую глупость, приняв стойку «санчин-дачи», так как поставленный им блок только помог Бардвелу выбить ему плечевой сустав, уже второй за этот вечер. Вице-президент завертелся волчком, а Бардвел опять повернулся к мужчине, который скрючился в углу, закрывшись картами. Бардвел слегка ударил его в пах, карты упали на пол, и тогда он с близкого расстояния нанес прямой удар кончикам и пальцев в центр лба. Возможно, от того, что голова была зажата, как в тисках, в углу, шея не сломалась, а Бардвел ощутил, что его пальцы, покрывшиеся кровью до третьей фаланги, погрузились в теплую жижу, и понял, что это мозг. Он вытащил руку из этой каши и был удивлен возникшими у него ассоциациями с влажным влагалищем Линетт. Он вытер руку о белую рубашку управляющего. Потом, действуя в свое удовольствие то ногой, то ножкой стула, он прикончил управляющего, вице-президента и президента банка «Тенафлай траст энд сейвинг», забрав у них четырнадцать тысяч триста семьдесят пять долларов.«Не хватает шестисот двадцати пяти долларов», — подумал Бардвел, но решил не задерживаться. Как и любое начальство, банкиры были уверены, что их секреты никому не известны, поскольку никто не решался им даже намекнуть на это. Как говорил мистер Уинч, слуга — это тот, кто больше всех знает о своем хозяине и меньше всех ему рассказывает. Вот почему их тайная встреча за картами по четвергам была секретом только для них. Об этом было известно многим, а уж такие люди, как мистер Уинч, тем более знали все о банкирах, лучше других понимавших, что никакой чек, особенно в азартной игре, не заменит наличных. О банкирах, каждый четверг вечером собиравшихся за карточным столом, имея при себе по три тысячи долларов и при этом лишь мысленно отгородившись от остального мира, даже не опустив шторы. О банкирах, которые считали, что нет места более безопасного, чем банк. О ныне покойных банкирах.Ночью, когда Линетт стала ласкаться к нему. Холи Бардвел отвернулся к стене. Разве мог он объяснить ей, что уже полностью удовлетворен на сегодня и что обычный секс сейчас показался бы бледным подобием удовольствия, как мастурбация после уикенда с сексапильной кинозвездой.Он не только получил, что хотел, но, как сказал мистер Уинч, получит больше. Главное — тот самый человек, его мишень.Когда этой мишени сообщили о событии, которое пресса позднее окрестила «Кошмар в банке», он подумал, что теперь Чиун либо вернется из Синанджу, либо откажется туда ехать.— Нет, Римо, — сказал Смит. — Подлодка отбыла вовремя. Он уехал. Но я рекомендую вам внимательно прочитать о том, что произошло в городе Тенафлай в штате Нью-Джерси. Кажется, для вас появилась работа.— А в чем дело?— Вы не слышали, что случилось в Тенафлай? Все только об этом и говорят. Пресса обожает ужасающие преступления. Но и по нашей части там тоже кое-что есть. Странно, как это вы не читали об этом в газетах?— Я сегодня никуда не выходил.— Это было и во вчерашних газетах. Я думал, что вы уже выехали в Тенафлай.— Я и вчера не выходил, — сказал Римо. — И позавчера.— Тогда, я полагаю, вам все-таки придется выйти и узнать обо всем. Обратите внимание на то, каким способом были убиты эти люди.— Да, конечно, прямо сейчас, — сказал Римо. Он повесил трубку и посмотрел на индикатор видеомагнитофона, который показывал, что идет запись программ для Чиуна Аппарат автоматически должен был отключиться в три тридцать дня, но Римо все равно продолжал следить за записью. К четырем часам он был в одном носке, к семи — надел оба, к десяти — брюки, а когда облачился в водолазку и коричневые мокасины, пробило уже половина двенадцатого, так что Римо отложил поход до утра. Проспав ночь в одежде, он вышел из мотеля в четыре тридцать утра, так как спать уже больше не мог.Служащий мотеля, расположенного неподалеку от аэропорта Роли-Дюрхем, спросил Римо, куда подевался его приятель, пожилой азиат успел очаровать буквально всех, несмотря на то, что редко выходил из номера. Римо ответил.— Он мне не нужен, и я даже не скучаю по нему.— О, конечно, конечно, — сказал клерк. — Я просто хотел узнать, может быть, он еще вернется?— Меня это совершенно не волнует, — ответил Римо.— Понятно, — сказал клерк.— Вы получаете газеты?— Есть только вчерашние.— Отлично, — сказал Римо.— Когда вы вернетесь?— Дня через два. И не трогайте мой телевизор.— Конечно. Что мне делать, если в ваше отсутствие приедет старикан?— Не приедет, — сказал Римо и услышал, как дрогнул его голос. Во время полета до Ньюарка он читал о «Кошмаре в банке».Он взял такси до Тенафлай, ехать пришлось долго, и стоило это недешево. Когда он добрался до банка, то не обнаружил там полиции.— Все стоят с другой стороны, — пояснил ему прохожий. — Это случилось на втором этаже, но все столпились у задней двери.В переулке позади банка Римо увидел полицейский кордон и небольшую толпу зевак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40