Служили они и египетским, и китайским династиям, не говоря уже о Римской империи, которая, по понятиям Синанджу, пала совсем недавно. И хотя слава Дома Синанджу гремела на протяжении тысячелетий, историки о том не подозревали, а потому никаких летописей и воспоминаний не сохранилось.
Мастера Синанджу всеми способами поддерживали мир и спокойствие на земле. Когда, к примеру, сильным мира сего требовался умелый убийца, когда надо было устранить врага, внутреннего или внешнего, а тем паче сохранить свое господство, они прибегали к услугам мастеров Синанджу. С их помощью удалось избежать многих разорительных и кровопролитных войн, спасти бессчетное число жизней... Сохранить армии, установить стабильность и спокойствие в государствах.
По крайней мере именно так Чиун объяснял Римо роль своего народа в мировой истории.
Деревня существовала уже тогда, когда индейцы племени мосветусет только-только научились использовать кремень для добывания огня. И не исчезнет с лица земли, даже когда Бостон канет в вечность. Если Чиун свершит все, что задумал, то в один прекрасный день Римо станет первым в деревне белым мастером Синанджу.
Римо, покидая сиротский приют, строил несколько иные планы. В те дни мечты у него были куда скромнее. Зарплата полицейского, жена, ребятишки, стандартный деревянный коттедж за белой изгородью и с зеленой лужайкой перед ним. Такими домиками застроена вся Америка, но Римо так и не довелось пожить ни в одном, во всяком случае, до сих пор. Подобные мечты у него никогда не сбывались.
Живущим в Синанджу он себя не представлял. Но за долгие годы обучения и тренировок Римо стал скорее похож на корейца-синанджу, нежели на американца.
Ньюарк, город, где прошла юность, теперь для него не существовал. Никто Римо оттуда не выгонял, он мог бы жить там и дальше, если бы не «Фолкрофт». Но домом для него санаторий все равно не стал. Да и какой может быть дом у сироты, никогда не знавшего родителей?.. Он был лишен приятных воспоминаний о прошлом, уверенности в будущем.
Римо просто продолжал свой путь. Явившись из ниоткуда, он мало заботился о конечной цели этого путешествия.
Он шел, опустив глаза и глядя в землю, когда рядом вдруг послышались шаги. Чиун! А Римо и не заметил.
— Ты вышагиваешь, как утка, — пискнул кореец.
— Пожалуй, — покорно согласился Римо.
— Прекрасная мишень для любого недруга.
— Это называется подсадная утка.
— Мастер Синанджу, который не заботится о собственной безопасности, и есть самая настоящая подсадная утка.
— Разве мне грозит опасность?
— Опасность потому и опасность, что ее не ждешь. И попадаешь ей прямо в разинутый рот.
— Не в рот, а в пасть.
— Какая разница! — вздохнул Чиун. — Лучше скажи, что тебя беспокоит?
— У меня никого нет. Я — ничей...
— Ты мой.
— А после твоей смерти?
— С чего вдруг ты заговорил о смерти?
— Но это мое ремесло, — с горечью произнес Римо. — А я ведь никогда не хотел быть убийцей.
— Ну вот, опять за старое. Похоже, возник новый повод для беспокойства, не так ли, сын мой?
Ученик секунду помолчал, затем еле слышно выдавил:
— Она опять приходила ко мне этой ночью. Моя мать...
— Потаскуха! — прошипел Чиун.
— Ты же говорил, что ее не существует.
— Она — всего лишь игра твоего воображения, а стало быть, потаскуха. Кто же еще может вдруг всплыть в сознании белого мужчины?!
— Нет, она настоящая. И она посоветовала мне продолжить поиски отца.
— Надеюсь, ты, как послушный сын папочки, заставил ее замолчать?
— Нет. Она мне кое-что показала.
— Что же?
— Одно видение.
— Галлюцинация! — фыркнул Чиун.
— Однако, когда мне привиделся Великий Ванг, ты рассудил по-другому.
— Увидеть Великого Ванга означает, что тебе остался всего шаг к полному овладению мастерством Синанджу. Одна ступень.
— Страсть как удобно отмечать таким образом достижения и ступени! Сперва Ночь Соли, затем Сон Смерти. Потом испытание Мастера. Через каждые три года — новый шаг к совершенству.
— Существует еще одна, последняя ступень, которой ты пока не достиг.
— Какая именно? Танец Рехнувшейся Утки?
— Нет. Ступень Овладения.
Римо взглянул на очертания Бостона вдали.
— Первый раз слышу.
— И моя задача — подготовить мастера.
— Как? — Без всякого энтузиазма спросил ученик.
— Провести его через посвящение в полные мастера Синанджу. С тем, чтобы, когда учитель его удалится на покой, он мог бы получить звание Верховного мастера Синанджу.
— Ты хочешь отойти от дел?
— Нет.
Римо резко остановился и посмотрел на мастера Синанджу. Он то и дело потирал широкие крепкие запястья, что с ним бывало лишь в минуты сильного волнения. Более непохожих мужчин вряд ли можно было сыскать. Римо, подобно башне, возвышался над низкорослым корейцем. Белая футболка, серые хлопковые брюки... в то время как на Чиуне красовалось пурпурно-сиреневое кимоно. Первый — мужчина без возраста, второй — глубокий старик.
— Папочка... — пробормотал Римо.
Кореец пытливо всматривался в напряженное лицо ученика.
— Видение, которое она мне показала... Там был ты.
Чиун так и просиял.
— Я? Правда, Римо?
Ученик нахмурился.
— Ас чего вдруг такой интерес, если, по твоим словам, этой женщины не существует?
— Да потому, что в этом видении присутствует один важный персонаж — я. Что она обо мне говорила, а?
— Ничего. Она показала мне пещеру.
— А что в пещере?
— Ты.
— Что я там делал?
— Разлагался.
Мастер Синанджу отпрянул, как от удара, и прищурил карие глаза.
— Она лжет! — взвизгнул он.
— Она сказала, что я должен продолжать поиски отца. И как только найду и войду в пещеру, там мне откроется вся правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85