Сержант ухватился рукой за щеку. Увидев, что щека окровавлена, он бросил на Руби гневный взгляд.
— Сучка!
Он уже шагнул вперед, но его остановила широкая белозубая улыбка, которая сказала ему, что девушка знает, что делает.
— Не горячись, дружок, — успокоила сержанта Руби. — Теперь-то уж он непременно поверит: доказательство вот оно — на твоей физиономии. А после того, как с ним будет покончено, ты станешь лейтенантом. Новые погоны, новое жалованье, ты будешь неотразим. Женщины будут виснуть на тебе, да еще не забудь про семьдесят три миллиона. Все красотки будут твои.
Ее улыбка не оставила сержанта равнодушным.
— И ты? — спросил он.
— Я в первую очередь. Но знай: увижу, что путаешься с другой, — голову оторву.
Улыбка смягчала угрозу Руби, и стражник заулыбался в ответ.
— Верю, чтоб мне провалиться, верю, что так и сделаешь.
— И правильно. Тебя надо держать в руках — каждая рада получить такого красавца. — Приблизившись, она провела своим носовым платком по его липу. Размазанная кровь быстро высохла. — Ну вот. Иди, он ничего не заподозрит.
Сержант кивнул и вышел. И вот теперь Руби слышала шаги: кто-то спускался по стертым каменным ступеням. По времени это мог быть лейтенант, но шаги были не те. Лейтенант носил тяжелые ботинки и громыхал ими, пугая всех вокруг. Этот же человек ступал мягко, как кошка.
Наверно, лейтенант уже снял ботинки, чтобы побыстрей забраться в постель, с отвращением подумала Руби.
— Вот сукин сын!
Ключ повернулся в замке, тяжелая дверь медленно распахнулась. Руби, стоя за дверью, держала руку на рукоятке револьвера, спрятанного под длинной белой рубашкой мужского покроя.
Скрипнув, дверь открылась окончательно. Руби услышала голос — говорил явно американец.
— Руби!
Нет, это не лейтенант.
Руби, отпустив рукоятку револьвера, вышла из-за двери и встретилась глазами с Римо.
— Кто ты такой?
— Я пришел освободить тебя.
— Ты из ЦРУ?
— Можно и так сказать.
— Тогда лучше вали отсюда. С тобой хлопот не оберешься, — заявила Руби.
— Что-то не пойму, куда я попал? Я-то по простоте душевной полагал, что нахожусь в тюрьме, где томится узница, которую нужно освободить.
— Если ты из ЦРУ, то обязательно заваришь такую кашу, что нас обоих прикончат. В себе я уверена — выкручусь обязательно. А если свяжусь с тобой, то не сомневаюсь — нас пристрелят уже через несколько метров.
Римо шагнул к девушке и ласково потрепал ее по подбородку.
— А ты не дурочка.
— А ты, по всему видать, простофиля. Как можно носить белые носки с черными туфлями?
— Не верю своим ушам, — сказал Римо. — Может, я ослышался? Я пришел, чтобы вызволить женщину из тюрьмы, а она устраивает мне скандал из-за цвета носков.
— Да тебе из ванны с теплой водой никого не вызволить, — презрительно фыркнула Руби. — Мужчина, который не умеет одеваться, ни на что не годен.
— Да пропади ты пропадом. Оставайся здесь. Уедем в джипе одни.
Руби покачала головой.
— Я, конечно, могу поехать с вами, надо только быть уверенной, что все будет хорошо. Ты давно не был в Ньюарке?
— В Ньюарке? — удивленно переспросил Римо.
— Да. Ты что, глуховат или туго соображаешь? Ньюарк. Города Нью-Джерси. Давно ты оттуда уехал?
— А откуда ты знаешь, что я там жил?
— Все знают тамошний выговор — каждый имеет там родственников.
— Самые дорогие учителя помогали мне избавиться от этого выговора, — сказав Римо.
— Тебя надули, дружок. Требуй деньги обратно.
— За меня платило правительство.
— Тогда нет ничего удивительного, — заметила Руби. — Правительство всегда накалывают.
Она шла за Римо след в след по каменным ступеням. Сверху, стоя у закрытой двери, ведущей во двор, на них смотрел Чиун.
— Если тебя так потрясла моя одежда, — сказал Римо, — то что ты скажешь об этой? Чиун, ты, кажется, нашел себе пару. Это и есть Руби.
Чиун бросил пренебрежительный взгляд на молодую женщину.
Руби низко поклонилась ему.
— Она хоть знает, как надо приветствовать порядочных людей, — сказал Чиун.
— Ваш наряд великолепен! — восхищенно произнесла Руби. — Сколько вы заплатили за него?
— Это точная копия, сделанная для меня взамен древнего костюма, который, к несчастью, был попорчен прачкой-неумехой, — ответил Чиун.
— Вижу, шили в Америке. Так сколько он вам стоил?
— Римо, — попросил Чиун, — назови сумму.
— Думаю, двести долларов.
— Вас обманули, — сказала Руби. — Такую одежду делают в местечке Валдоста, штат Джорджия. Владелец ателье мне знаком. У него она стоит сорок долларов. Учитывая все накрутки, больше чем сто шестьдесят долларов этот костюм не стоит.
— Куда ты только смотришь, Римо? Нас, оказывается, снова провели, — возмутился Чиун.
— Да какое тебе дело? Платил-то не ты.
Руби знаком привлекла внимание Чиуна.
— Послушайте, — сказала она. — Когда вам понадобится новая одежда, обратитесь ко мне. Я достану вам отличные шмотки и по приемлемой цене. А этого недотепу больше не слушайте. Он носит белые носки. — И, склонившись к Чиуну, шепнула: — Думаю, он крепко нагрел на вас руки. Поосторожнее с ним.
Чиун согласно кивнул.
— Совершенно справедливо. Любовь и забота часто приносят нам обман и разочарование.
— Давайте-ка лучше выбираться отсюда, — пробурчал Римо, не скрывая отвращения к их диалогу, и двинулся к двери за Чиуном.
— Подождите, подождите, подождите, подождите! — затрещала Руби так быстро, что все слова слились у нее в одно. — Кто-нибудь знает, что вы здесь?
— Все знают. Часовой. Охрана. И сам президент, — перечислил Римо. — Он тоже приехал, чтобы освободить тебя.
— Эта обезьяна в орденах?
— Да. Генералиссимус Корасон.
— И вы думаете, что за этой дверью нас не встретят пулями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48