— В таком случае, их невозможно будет убедить.
— Можно. Надо что-нибудь придумать.
— Что?
— Не знаю.
* * *
Кэти ждала возле камеры хранения, время от времени посылая Римо воздушный поцелуй. Это был ее мужчина. Часть ее самой. Она послала еще один поцелуй. Ее одежда была грязной. Она потеряла каблук от одной туфли в Ханое. У нее не было ни гроша. Ей было все равно. Нет, был единственный человек, чье мнение ее интересовало.
— Тебе нужны деньги?
— Нет, мне ничего не нужно, Римо. Так странно, раньше мне нужно было столько вещей, а теперь не нужно. У меня есть все.
— Хорошо, — ответил Римо. — А теперь я должен тебя покинуть.
— Обожаю твое чувство юмора.
— Прощай.
— Куда ты?
— Я ухожу, — ответил Римо, — у меня дела.
— Куда? — вновь спросила Кэти, только что поняв, что он действительно покидает ее.
— Я должен спасти мир, — сказал Римо. — Пока.
— Как насчет того, чтобы спасти мир от разрушения озонового слоя?
— Это второй номер. Столько катастроф, за всеми не поспеть.
— Как это может быть вторым номером?
— Тем не менее это так, — ответил Римо. Он поцеловал ее в щеку и направился к представительству “Аэрофлота”.
* * *
Смит допускал, что есть шанс, хоть и крошечный, что даже от Синанджу не будет пользы. Пытаясь спасти страну, он не сообщил России только о том, что посылает туда своего человека.
— Большое спасибо, — сказал Римо, услышав план, который одобрил сам президент Соединенных Штатов. — Но как, по-вашему, я выберусь оттуда живым?
— Римо, вы способны на все!
— Кроме того, на что вы меня посылаете. Вы посылаете меня на смерть.
— Нам приходится идти на определенный риск.
— Спасибо.
— Послушайте, Римо, если вы этого не сделаете, никто не сделает.
— Тогда попрощайтесь со своим мальчиком.
— Вы сможете, Римо, — сказал Смит.
Римо коротко рассмеялся и повесил трубку. Это было перед тем, как он попрощался с Кэти и направился к “Аэрофлоту”. Он взглянул на картинку с изображением советского лайнера, вспомнил, сколько людей Россия потеряла во Второй мировой войне, и медленно пошел назад. Он не мог лететь этим самолетом.
* * *
Доктор Кэтлин О’Доннел смотрела, как Римо уходит. Она подождала, думая, что он вернется. Она сказала себе, что он так шутит. Жестокая шутка. Когда он вернется, она скажет ему, чтобы он больше так не шутил никогда.
Пусть он делает с ней все, что угодно, но только не это. Пусть никогда не оставляет ее одну. Несколько мужчин, увидев, что рядом никого нет, попытались с ней заговорить. Какие-то сутенеры предложили ей поработать.
Когда она испустила вопль, от которого вздрогнули все вокруг, она наконец призналась себе, что он действительно это сделал. Он ее бросил.
Кто-то пытался ее успокоить. Она попыталась выцарапать утешителю глаза. Прибежали полицейские. Она кинулась и на них. Ее засунули в смирительную рубашку. Кто-то дал ей успокаивающее. В голове был туман, но чувствовала она только одно — всепоглощающую ненависть. Даже в таком состоянии она разрабатывала план мести.
Кто-то обнаружил ее паспорт. Непонятно, как она получила отметку о въезде в Англию, не получив отметки о выезде.
Она что-то им наврала и связалась по телефону с Римером Болтом. Болт дрожащим голосом объяснил ей, что еще не все потеряно.
Кэти велела ему связаться с юристами “Химических концепций”. Велела связаться с ее банкиром. Сказала, сколько денег ей выслать. Попросила забрать ее отсюда.
Она произнесла волшебные слова:
— Все будет хорошо, Ример.
— Конечно, но как?
— Я возьму все в свои руки.
— Проект? И всю ответственность?
— Конечно, Ример.
— Ты — самая замечательная женщина в мире, — сказал Ример Болт, поняв, что в этом и есть выход из всех затруднений.
Когда вечером того же дня техники пожаловались, что доктор О’Доннел собирается уничтожить весь мир, у Римера Болта не было к ним ни капли сочувствия. Вернувшаяся первым же самолетом, Кэти вихрем ворвалась в “Химические концепции” и, даже не переодевшись, стала отдавать техперсоналу приказы.
Болт радостно принимал все. Но скоро техники стали приходить и рассказывать разные истории.
— Мистер Болт, вы знаете, что она накрыла излучатель каким-то широким белым сводом и заперла?
— Нет. Честно говоря, меня это не волнует. Это проект доктора О’Доннел, и что она с ним делает, меня не касается. Я хотел помочь в маркетинге, но, боюсь, сейчас я уже ничего не могу сделать.
В кабинет Римера Болта вошел еще один лаборант.
— Вы знаете, что она строит еще один генератор?
— Спасибо, что сказали, — ответил Болт и начал быстро писать один меморандум Кэти, а другой — правлению директоров.
В нем говорилось, что целесообразнее было бы задействовать полностью один генератор, а потом уж строить второй.
Потом пришли все техники вместе.
— Вы знаете, что на втором генераторе она делает затемнение в центральной части с замкнутым перпендикулярным сводом?
— Нет, не знаю, — задумчиво ответил Болт. — Но мне не нравится, что вы ходите ко мне сплетничать о другом служащем корпорации. Ример Болт не принимает участия в интригах.
— Но дело в том, что, если она включит второй генератор, никто не выйдет отсюда живым.
— А как же противорадиационные костюмы?
— Они помогают только если стоишь рядом. А свод, который она устанавливает над вторым генератором, может уничтожить все живое отсюда до Бостона.
— Продолжайте работать, — сказал Ример Болт и немедленно принялся создавать отделение корпорации на Род-Айленде. Закончить с этим делом надо было до того, как она выпустит второй луч.
Кэти слышала все жалобы. Техники уже орали во весь голос. А ей было наплевать на этих людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79