У Уолдо на счету было всего полторы тысячи долларов — и это только благодаря льготному кредиту на случай перерасхода.
На следующее утро Уолдо притаился в подъезде одного из домов рядом с компьютерным центром. Когда Памела приехала на работу, он подбежал к ней сзади и быстро-быстро сунул ей руку под юбку. Она завизжала. Какая-то женщина с очень тяжелой сумочкой преградила ему путь к отступлению, какой-то мужчина закричал: «Насильник!», но Уолдо упал на колени и на корточках выбрался из толпы. Он оглянулся через плечо и увидел, что охранные телекамеры нацелены на улицу. Он чувствовал, как они хохочут над ним.
Еще несколько дней спустя он с утренней почтой подучил новое извещение из банка. В нем содержался приказ появиться по новому адресу.
Все тот же нежный женский голос звучал и в этой конторе. Он произнес:
— Отшлепай Памелу Трашвелл веслом.
Уолдо понял, что в следующий раз ему прикажут убить. Веслом тоже можно убить. Он позвонил лейтенанту Джо Кенси.
Они встретились на темной набережной реки Гудзон, напротив Нью-Джерси. Уолдо выбрал это место за его пустынность. Он был уверен, что тот, кто стоит за всем этим, — кто бы или что бы это ни было — может видеть почти всюду. Он хотел убежать, убежать от всех и всякие компьютеров, убежать отовсюду, где есть телекамеры, фиксирующие любое его движение. Но все-таки больше всего — прочь от компьютеров. Компьютер начал все это, изменив сумму остатка на его счету. И Памела Трашвелл работала в компьютерном центре. Слово «компьютер» вызывало у Уолдо только одну ассоциацию: «бежать».
— У меня неприятности, — сказал Уолдо полицейскому.
И рассказал ему, как банковская ошибка привела к тому, что уровень его жизни постоянно повышался и повышался, и теперь он попал в полную зависимость от денег. Он нуждался в деньгах. Но его страшило то, что ему, может быть, придется сделать ради них.
— У меня такое чувство, будто мною играют, — пожаловался он. — Я не могу обналичить чек в банке и получить реальные деньги, но я по-прежнему могу купить все что угодно на свою кредитую карточку. Поэтому все, что я могу получить, — это товары.
— Ну, и на какую сумму в год? — поинтересовался Кейси.
— Полмиллиона или около того, — ответил Уолдо.
— Хорошие деньги, — присвистнул Кейси.
— Но куда все это ведет? — недоумевал Уолдо.
— Полмиллиона за то, чтобы полапать девушку? Залезть к ней под юбку? Отшлепать? Слушай, Уолдо, я простой полицейский. Мне платят куда меньше за куда более неприятную работу.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, что за полмиллиона я бы отшлепал самого Папу, — сказал Кейси.
— Но чем все это кончится?
— А тебя это волнует? — удивился Кейси.
— Что вы хотите сказать? — удивился Уолдо.
— Отшлепай девчонку — вот что я хочу сказать.
Уолдо покачал головой. Что-то внутри говорило ему: нет. Хватит. Понемногу, шаг за шагом, став игрушкой в чужих руках, он растерял всего себя. Он понял, что если продолжать и дальше, то он потеряет все. Уж лучше вернуться к Миллисент. Он выходит из игры.
— Нет, — твердо сказал он. — Я хочу сдать того человека или ту штуковину — что бы это там ни было. Мне все это надоело. Я зашел слишком далеко. Думаю, и в самом деле надо платить за все, что получаешь. И мне придется сполна расплатиться за все.
— Ты это твердо решил? — спросил лейтенант Кейси.
— Да, — ответил Уолдо.
— Ты все расскажешь? Вплоть до мельчайших деталей? Все-все? Ты хочешь открыть все?
Уолдо кивнул.
— Послушай меня, приятель. Я тебе говорю как другу. Почему бы тебе не шлепнуть легонько эту девку по заднице и не забрать свои денежки?
— Черт побери, Кейси, это противозаконно, и я больше не собираюсь это делать. Есть некоторые вещи, которые я не стану делать и за деньги. Даже и за большие деньги.
Лейтенант полиции Джозеф Кейси достал свой кольт 38-го калибра, ткнул им в лицо Уолдо Хаммерсмиту и отстрелил значительную его часть.
Не повезло Уолдо, подумал Кейси. Но человек привыкает к большим деньгам. И выходит так, что пойдешь и на убийство — только бы приток денег не прекратился.
В Немонтсетте, штат Юта, подполковник, командующий базой баллистических ракет «Титан» с ядерными боеголовками, купил себе два новых «мерседеса» и расплатился за них чеком. Он зарабатывал меньше половины этой суммы в год. Но чек был принят.
Интересно, подумал он, а не придется ли мне когда-нибудь вернуть все эти деньги? Но он не думал об этом слишком долго. Он был на работе, и в течение ближайших восьми часов в его обязанности входил надзор над двадцатью четырьмя ракетами, нацеленными на Советский Союз, угрожающими ему мощью, равной миллионам тонн тринитротолуола.
Глава вторая
Его звали Римо. Иранское солнце этой зимой почти совсем не грело, тем более, что он был одет только в тонкую черную майку с короткими рукавами и легкие хлопчатобумажные брюки.
Кто-то когда-то сказал ему, что зима в Иране такая же, как в Монтане, и что в древние времена, до прихода ислама, жители этого края верили, что в аду холодно. Но потом они отреклись от религии зороастризма и приняли веру пустыни, веру пророка Мохаммеда, который жил там, где солнце выжигает всякую жизнь на раскаленном песке, и в конце концов, как и последователи всех религий, чьи пророки начинали свой путь в пустыне, они начали верить, что в аду жарко.
Но иранский холод не волновал Римо, а адово пекло не волновало людей, за которыми Римо следил, потому что все они были твердо уверены, что отправятся прямо в рай, когда придет их время. Их спины были покрыты толстыми шерстяными одеялами, а руки протянуты к теплым желтым мерцающим языкам пламени, а голоса их что-то негромко распевали на фарси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59