— Да.
— Из КЮРЕ?
Глаза Смита расширились.
— Не понимаю, о чем вы.
Первая леди, постукивая каблучками, приблизилась к кровати. Харолд В. Смит благопристойно натянул одеяло на подбородок.
— Кто вы?
— Мадам, это вас не касается.
— Муж говорит, вы из секретной службы.
— Собственно говоря, я в отставке, — отозвался Смит.
— А те двое, что стояли у дверей моей спальни, охраняя нас, тоже агенты секретной службы?
— Да.
Голубые глаза Первой леди сверкнули, как лазер.
— Если хоть кто-то из вас состоит там, то я Бесси Трумэн.
Смит промолчал.
— Знаете, что маленький человечек в кимоно сказал мне сегодня утром?
— Не знаю, — ответил Смит.
— Предложил убить каждого, кто встанет между мной и, как он выразился, орлиным троном в обмен на королевство Гавайи.
— Вы наверняка неправильно его поняли.
— Вас он называл императором Смитом, а Президента — марионеткой.
— Чепуха какая-то.
— Если он и марионетка, то моя. Понимаете?
— Да, — ответил Смит. — Понимаю.
И Первая леди стремительно вышла.
Торопливо одевшись, Смит поспешил в западное крыло Белого дома, к Овальному кабинету. Странно, конечно, было шагать так вот запросто по этим светлым коридорам, но и времена настали странные.
Перед белой дверью в сером костюме и темных очках застыл Римо Уильямс.
— Черт побери, — проворчал он, увидев Смита. — Я много лет не носил костюмов и теперь вспомнил почему.
— Почему же?
— Они вызывают зуд.
— Для этой миссии очень важно, чтобы ты походил на агента секретной службы. Я должен поговорить с Президентом. Он один?
— Нет. Чиун по своему обыкновению пытается его во что-то втянуть.
— Господи! — вздохнул Смит и постучал в дверь. — Мистер Президент, мне надо с вами поговорить.
Гнусавый голос ответил:
— Войдите.
Харолд В. Смит вошел в Овальный кабинет. Увидел, что интерьер его оформлен по-новому, и сморщил нос, недовольный нарушением традиций. Потом обратил внимание на письменный стол, сделанный из досок с британского военного корабля «Решительный», — тот самый, за которым сидел Кеннеди, когда Смит познакомился с ним более тридцати лет назад. Шеф КЮРЕ читал, что Линдон Джонсон убрал его из Белого дома. И теперь, много лет спустя, вид этого стола потряс Смита. Он отогнал нахлынувшие воспоминания и громко откашлялся.
Увидев его. Президент повеселел и приглашающе помахал рукой.
— Смит! Идите к нам.
Президент сидел у стола, посреди синего ковра на вышитой золотом большой президентской печати. Мастер Синанджу восседал напротив, блистая золотым шитьем на шелковом кимоно.
— Не лучше ли вам сесть за стол, мистер Президент? — спросил Смит.
— Сидя на полу, он представляет собой не столь уязвимую мишень, — ответил Чиун.
— К тому же так удобнее, — добавил глава государства.
Смит откашлялся.
— Мне только что нанесла визит Первая леди.
— Не обращайте на нее внимания. Она считает себя сопрезидентом. Не успели мы сюда въехать, как она захватила половину западного крыла.
— Она поинтересовалась, не Смит ли я.
— А что тут такого? Вы и есть Смит.
— Смит из КЮРЕ, — с нажимом продолжил Харолд В. Смит. — Мистер Президент, я требую объяснений.
— А, ерунда. Не расстраивайтесь. Она знает только то, что вы человек, который иногда со мной созванивается.
— Даете слово, что не говорили ей об организации?
— Даже не заикался. Кстати, вы не пробовали делать дыхательные упражнения, которые показывает мне мой добрый друг Чиун?
— Нет, не пробовал.
— После них чувствуешь себя великолепно. Знаете, я даже не испытываю желания перекусить после завтрака.
— Прекрасно, мистер Президент, — сдержанно отозвался Смит.
— И у него есть идея, которая мне очень нравится.
— Какая? — спросил шеф КЮРЕ с легкой озабоченностью.
— Чиун полагает, что секретная служба нам, в сущности, ни к чему.
— Когда в вашем распоряжении самые лучшие, — великодушно произнес кореец, — все остальные излишни.
Президент широко улыбнулся.
— Готов с этим согласиться.
— Я прошу только об одной милости, — вкрадчиво сказал Чиун. — Это сущий пустяк.
— И какой же?
Смит подавил стон.
— Я много лет трудился для этой страны вместе со своим учеником Римо.
— Америка высоко ценит вашу преданность.
— Преданность до сих пор оплачивалась золотом.
— Понимаю.
— Золото — вещь хорошая. Но я старик, прожил больше восьмидесяти лет. И очень хочу получить символ уважения, которого ни одному мастеру — даже Великому Вангу — не давал ни один император.
— Так скажите же, что это за символ!
— Ни один фараон, ни один халиф, ни один эмир прошлых времен не предлагали этого мастерам Синанджу.
— Я слушаю.
Чиун поднял палец и заулыбался.
— Милость, о которой я прошу, — это всеобщее здравоохранение.
— Я сейчас работаю над этой проблемой. Года через два мы, видимо, попытаемся снова протолкнуть ее через Конгресс.
Чиун покачал старческой головой.
— До ваших конгрессов мне дела нет. Я только хочу, чтобы мы с учеником имели соответствующее медицинское обслуживание за нашу опасную службу.
— Смит, позаботьтесь об этом.
— Хорошо, мистер Президент, — ответил Смит довольный тем, что мастер Синанджу не попросил ничего невыполнимого, например, столицу какого-нибудь штата в личное пользование.
На столе неожиданно зазвонил телефон, и Президент снял трубку.
— Что такое? — весело спросил он.
Слушал он внимательно. Веселое настроение вмиг улетучилось.
— Только этого мне не хватало, — произнес Президент упавшим голосом. — Спасибо, Джордж.
И повернулся к Харолду В. Смиту.
— У нас и так полно неприятностей, а тут еще этот брюхан Трэш Лимбергер прилетел сыпать соль на раны!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73