— И каковы твои действия? — спросил Чиун.
— Думаю, как тебе помочь.
— Помочь кому и в чем? Побереги свое набитое брюхо.
— То, что я хорошо поел, еще не значит, что я не смогу тебе помочь, — возразил Римо.
Чиун брезгливо отвернулся, махнув на Римо рукой.
В коридоре трое людей-тигров принялись царапать противопожарную стальную обшивку двери. Им всего и надо было, что повернуть ручку, но они не сделали этого, а предпочли царапать дверь. Они настойчиво царапали ее, как кошки, которых по забывчивости не впустили в дом на ночь.
При этом они мяукали.
Смит ворвался в коридор. При виде троицы, царапающей дверь, он едва удержался, чтобы не вскрикнуть, и отскочил в угол, чтобы на него не накинулся со спины недруг, воспользовавшийся, как и он, лестницей. Он прицелился и крикнул:
— Эй, вы, прочь от двери! Лечь на пол!
Троица обернулась. Если судить по выражению их лиц, то Харолд В. Смит был не человеком, а бараньим эскалопом.
До палаты, где притаились Римо и Чиун, донесся голос Смита.
— Что здесь делает этот идиот? — прошипел Чиун.
Трое из стаи Шийлы Файнберг начали наступать на Смита с поднятыми руками, скрюченными пальцами, изображающими смертоносные когти, и разинутыми пастями, из которых струйками сбегала слюна.
— Хватит, — невозмутимо сказал им Смит. — Теперь стоять на месте. — Он опустил револьвер.
Однако двое женщин и один мужчина продолжали наступать. Смит дождался, пока они отойдут от двери на достаточное расстояние, и снова скомандовал:
— Все трое, на пол!
Но трое, вместо того, чтобы выполнить команду и распластаться на полу, разделились и бросились на Смита с трех сторон, угрожающе рыча. Смит выстрелил мужчине прямо в грудь, отчего тот сначала взмыл в воздух, а потом растянулся на мраморном полу.
В палате 221-В снова началось движение: Римо предпринял вторую попытку встать.
— Это Смитти! Ему нужна помощь.
— Ложись.
— Прекрати, папочка! Я спешу ему на помощь.
— Ты ? — презрительно переспросил Чиун. — Не ты, а я.
С этими словами он выскочил в коридор, оставив Римо, беспомощного и опустошенного, сидеть на краю кровати.
Шийла Файнберг, притаившаяся на пожарной лестнице у окна палаты, выпрямилась. После долгих часов, проведенных в скрюченном положении, ей понадобилось потянуться. Ее мускулы были готовы к рывку.
Она давно нашла на зеркальной поверхности стекла царапину и теперь подглядывала через нее в палату Римо. Она видела, как вышел Чиун.
Как только за ним закрылась дверь, Шийла прыгнула в окно, вдребезги разбив стекло, и предстала перед ошеломленным Римо, приветственно мяукнув.
— Привет, сладенький, — сказала она. — Я по тебе соскучилась.
* * *
Обе женщины присели, готовясь к прыжку. От Смита их отделяло пять футов, друг от друга — такое же расстояние. Смит не спешил стрелять. Вместо этого он наставил оружие сначала на одну, потом на другую и в третий раз отдал им приказ лечь. Они ответили ему шипением.
Чиун увидел, как напряглись их мышцы. Нападение было неминуемым. Тогда он пронесся в своем синем кимоно между Смитом и женщинами, подобно ветру. Первым делом он выбил у Смита револьвер, который при падении на мраморный пол издал тяжелый металлический лязг. Женщины дружно бросились на Смита, но его уже загородил Чиун.
Одна с размаху напоролась на его левую руку, как на острое копье. Другая собиралась вцепиться зубами в горло Чиуна, однако он легко проскочил у нее под подбородком и, вынырнув с другой стороны, всадил ей локоть чуть пониже солнечного сплетения. Из нее разом вышел весь воздух, и ее тело рухнуло поверх первого тела.
Смит нагнулся над ними.
— Они мертвы, — сообщил он.
— Конечно, — сказал Чиун.
— Они были нужны мне живыми, — сказал Смит.
— А вы были им нужны мертвым, — сказал Чиун. — Возможно, они были мудрее вас. — Он посмотрел на мертвые лица. — Никто из них не нападал на нас раньше.
Чиун бросился в палату, сопровождаемый Смитом.
Палата была пуста.
Пол был усеян осколками оконного стекла. Чиун подбежал к окну и выглянул. Внизу он увидел женщину, торопившуюся побыстрее добраться до пристани. Через ее плечо было переброшено тело Римо. Она несла его без видимых усилий, подобно могучему мужчине, укравшему тонкий коврик.
— Ай-иии! — крикнул Чиун и перемахнул через зловещие куски стекла, торчащие из рамы.
Смит успел заметить, как Чиун, оттолкнувшись от железной галереи, спрыгнул прямо со второго этажа на землю, приземлился на ноги и бросился вдогонку за женщиной. Смит тоже вылез на галерею, но осторожно, боясь порезался, и загрохотал вниз по ступенькам.
У причала покачивался катер «Силвертон» с уключинами и тентом. Женщина перекинула Римо на катер, сорвала швартовочный канат со ржавого надолба и сама последовала за канатом.
Чиуна отделяло от пристани еще сорок футов. Он уже достиг пристани, когда взревели оба двигателя катера, и он, задрав нос, помчался во мглу, которая все больше окутывала холодную гладь залива.
Еще несколько мгновений — и рядом с Чиуном оказался Смит. Они вместе проводили взглядами катер. Катер, не зажигая огней, канул в темноту.
Смит ощутил потребность положить руку Чиуну на плечо. Старик словно не почувствовал его руку. Взглянув на него, Смит понял, до чего мал и тщедушен 80-летний кореец, знающий так много сразу о многих вещах.
Смит стиснул плечо Чиуна, чтобы по-дружески поддержать его в горе, которое он разделял.
— Мой сын умер, — сказал Чиун.
— Нет, Чиун, он не умер.
— Так умрет, — сказал Чиун безразличным тоном, словно от пережитого удара повредились его голосовые связки, утратив способность передавать волнение. — Он больше не способен защищаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48