Этот упрек неоднократно адресовался молодому Чиуну, но тот никогда не признавался в этом собственному ученику, Римо. Пусть Римо думает, что это он — самый непослушный ученик во всей истории Дома Синанджу.
Западная лаборатория представляла собой восхитительное зрелище: колбы в форме толстых пальцев, прозрачные пробирки, огоньки, зажигаемые таинственными силами вселенной.
— Это всего лишь лаборатория, папочка.
— Мне хочется увидеть загадочный дематериализатор. Я слышал о нем, но мне уже много лет не удается на него взглянуть. А ваши кудесники давно держат его в своих волшебных дворцах. Давно!
— Понятия не имею, о чем ты. Нам надо найти старую лабораторию доктора Файнберг и понять, кого мы, собственно, разыскиваем.
— Западную волшебницу. Очень опасная порода. Прежде сила Запада никогда не заключалась в ваших уродливых белых телах, а только в ваших волшебных машинах.
— В белом теле нет ничего уродливого.
— Ты прав, Римо. Терпимость! Я должен терпимо относиться к жирным пожирателям мяса. Мертвенная бледность может казаться красотой тем, кто сам мертвенно-бледен.
Вход в лабораторию доктора Файнберг охранялся. Охранники удовлетворились предъявленными им удостоверениями.
— Мне здесь нравится, — сказал Чиун.
В дальнем углу помещения сидел за столом брюнет лет сорока пяти, мрачно смотревший через очки прямо перед собой. Стоило Римо сделать попытку представиться, как мрачный принялся безжизненным тоном повторять то, что твердил уже десяткам людей. При этом он не смотрел на Римо.
— Нет, вещества, с помощью которого можно было бы снова создать то, во что превратилась доктор Файнберг, не существует. Нет, мы не знаем, что за процесс стоит за ее превращением. Нет, у нас не проводится аналогичных экспериментов. Нет, я не являюсь и не являлся членом коммунистической партии, нацистской партии, ку-клукс-клана или любой иной группировки, руководствующейся человеконенавистническими идеями или планирующей свержение правительства Соединенных Штатов. Нет, я не знал, что это может произойти. Нет, мне неизвестно, где может находиться доктор Файнберг, я не знаком с ее близкими друзьями и не знаю, не была ли она сумасшедшей.
— Хэлло, — сказал Римо.
— О, — спохватился мрачный, — так вы не собираетесь меня допрашивать?
— Собираюсь, — ответил Римо, — только я буду спрашивать о другом.
— Да, собираемся, — подтвердил Чиун.
— Чем вы занимались последние несколько дней? — задал Римо свой первый вопрос.
— Отвечал на вопросы.
— Где вы прячете свои волшебные дематериализаторы? — хитро спросил Чиун.
— Минутку, папочка, — сказал Римо. — Дай мне сперва покончить с моими вопросами. — Повернувшись к мрачному брюнету в белом халате, он продолжал: — Ни один человек не интересовался ничем, кроме информации такого рода?
Тот покачал головой.
— А вы только и делали, что отвечали на вопросы?
— В лаборатории — только это. Моя личная жизнь — мое дело.
— Расскажите нам о ней, — попросил Римо.
— Этого я делать не обязан.
Римо дернул собеседника за ухо, и тот решил, что раз Римо так насущно необходим ответ, то он пойдет ему навстречу. Он служит лаборантом. Его подружка попросила кое-что ей принести. Сообщая это, лаборант пытался остановить полотенцем поток крови.
— Ваша подружка — это Шийла Файнберг?
— Вы смеетесь? Ниже подбородка Файнберг походила на кучу окаменевшего дерьма, выше — на полярную сопку. Она была так некрасива, что мне казалось, что она заряжена отрицательным электричеством. Лицо — как сморщенный чернослив.
— А что вы делаете для своей подружки?
— Все, чего она захочет. Она так неотразима, что могла бы заставить иезуита спалить священное писание.
— Что именно вы ей дали?
— Мы называем это изолятором. Это химический состав типа желатина, замедляющий изменение температуры в веществе, которое в него помещено.
— Понятно.
Римо чувствовал, что все это далеко не так безобидно, как звучит.
— Теперь перейдем к серьезным делам, — вмешался Чиун. — Где вы прячете свои волшебные дематериализаторы?
— Что?!
— Такие чудесные устройства, которые раскручиваются и делают из одного вещества другое.
Лаборант пожал плечами.
Чиун заметил на столе пакет молока. В дело пошли длинные ногти: он открыл пакет, вылил молоко в пустую колбу и стал стремительно вращать в ней пальцем.
Постепенно внизу колбы собралась вода, а вверху оказались густые сливки.
— Вы делаете то же самое не руками, а с помощью волшебства, — объяснил Чиун лаборанту.
— Господи, да вы ходячая центрифуга! — удивленно воскликнул тот.
— Вот вы и произнесли это слово — «центрифуга»! Великая тайна центрифуги заключается в том, что вы включением кнопки делаете то же самое, что делает моя рука. У нас никак не возьмут в толк, как это у вас выходит.
— Это вы делаете голыми руками то, что под силу только центрифуге! Невероятно! Как можно сепарировать материю руками?
— Можно, и все тут. Это делают пальцы. А как это получается у центрифуги?
— Согласно научным законам.
— Гений Запада! — вскричал Чиун и стал наблюдать, как новый знакомый осуществляет аналогичный процесс с помощью своего волшебного устройства.
Нет, они не раздают свои центрифуги — таков был ответ лаборанта на очередной вопрос.
Чиун предложил обмен.
— Что вы мне за нее дадите?
— Возможно, кто-нибудь плетет козни, чтобы занять ваше место? — предположил коварный Чиун.
— Это лаборанта-то? На мою зарплату можно жить только впроголодь.
— Папочка, — зашептал Римо Чиуну в ухо, — ты забыл традицию Дома Синанджу не служить сразу двум господам?
— Тсс.
— Что это за ответ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48