Римо ответил на поцелуй, молча кляня Чиуна за то, что он своими тренировками лишил секса радости, заменив ее техникой и выдержкой.
Джесси издала легкий стон. Римо просунул руку под ее кофточку, начиная непривычные для нее ласки с подмышек. Она застонала опять. Римо почувствовал, что она убрала руки с его шеи и начала расстегивать белую юбку…
Тела их слились воедино. Стоны Джесси заглушались тяжелым топотом ног тучной танцовщицы, ее прыжками на тонком деревянном полу под музыку флейты и струнного оркестра…
Когда все было кончено, Джесси отодвинулась от Римо и некоторое время сидела неподвижно, не в состоянии произнести ни слова и, по-видимому, не замечая, что ее короткая юбка все еще поднята; она не пошевелилась даже тогда, когда официантка вошла к ним сквозь стеклярусную занавесь, чтобы спросить, не нужно ли наполнить стаканы вторично.
Римо кивнул в знак согласия. Когда официантка ушла, Джесси одернула юбку и поправила волосы.
– Ну ты даешь, парень! Никак не могу опомниться…
– Это что, комплимент? – спросил Римо.
– Нет, дружок. – Безукоризненно белые зубы Джесси сверкали, точно бриллианты, на эбонитово-черном счастливом лице. – Какие уж тут комплименты! Просто воздаю тебе должное.
– Если будешь умницей, я приглашу тебя еще.
– Буду, буду умницей!
Когда официантка принесла им напитки, Римо спросил у нее:
– Тот рыжеволосый в баре – он все еще там?
– Да, сэр.
Римо сунул ей банкноту со словами:
– Не говори, что я о нем спрашивал.
Официантка обещала. Уходя, она кинула на Джесси выразительный взгляд, будто желая сказать, что есть и другая, более предпочтительная оплата за услуги, нежели деньги.
Римо взял ее руку и, едва касаясь промежутка между большим и указательным пальцами, следил, как меняется лицо женщины.
– Полегче, дружок, я ведь ревнивая, – сказала Джесси, когда девушка вышла.
– Готовлю резерв, – пошутил Римо. – На случай, если ты задерешь нос.
– А я-то думала, что мы не будем говорить об этнических проблемах, – сказала Джесси, и оба расхохотались. Выпив свой сок, Джесси извинилась и пошла в дамскую комнату.
Римо растянулся на мягком диване, положив ноги на валик, и сквозь просветы между стеклярусными нитями стал смотреть на новую танцовщицу. По сравнению с первой она была классом выше: меньше потела и время от времени даже улыбалась. Ее предшественница танцевала с таким выражением на лице, будто больше всего боялась проломить одну из тонких половиц эстрады. У этой, второй, танцовщицы, видать, на уме было и еще кое-что, не только проблема выживания.
Она закончила один танец, сорвав жидкие аплодисменты с полупустого зала, и начала другой. Потом третий…
И тут Римо забеспокоился: где же Джесси? Подождав еще немного, он отодвинул нити стекляруса и выглянул в зал. Ее нигде не было.
Официантка стояла в глубине зала, бдительно следя за столиками. Римо жестом подозвал ее к себе. Она с улыбкой подошла к нему.
– Счет, сэр?
– Где та дама, которая была со мной? Ты видела, как она ушла?
– Нет, сэр.
– Ты не могла бы посмотреть в дамской комнате? Ее зовут Джесси Дженкинс.
– Конечно, сэр.
Минутой позже она возвратилась.
– Нет, сэр. Ее там нет. Комната пуста.
– Есть оттуда выход наружу?
– Да, сэр. Задняя дверь ведет в переулок.
– Спасибо.
Римо выхватил из кармана пачку купюр и сунул их в руки девушки. Проходя мимо бара, он увидел, что рыжего американца там нет.
Римо зашел в дамскую комнату, миновал единственную кабину, небольшое трюмо, кресло перед ним… Через запасной пожарный вход он шагнул в узкую улицу, упиравшуюся одним, темным концом в старое здание, а другим, светлым, в Революция-авеню.
И здесь он увидел то, чего так страшился: пятно света, падавшего с улицы, выхватило из темноты какую-то черную бесформенную груду, лежавшую у стены. Римо бросился туда. Это была Джесси.
Она посмотрела на него, узнала и улыбнулась. Из раны на голове по лицу медленно текла кровь.
Римо видел, что рана серьезная.
– Кто это был?
– Тот, рыжий. От Клогга. Хотел узнать про тебя.
– Ясно, – сказал Римо. – Не говори больше ничего.
– О'кей, – прошептала Джесси. – Я ничего ему не сказала.
Она снова улыбнулась Римо, после чего глаза ее медленно, будто нехотя, закрылись, и голова упала на сторону.
Джесси была мертва.
Римо выпрямился и посмотрел на труп девушки, которая совсем недавно была преисполнена жизни, любви и веселья. Он мучительно старался подавить в себе любое чувство, которое могло бы возникнуть: будь то гнев или ярость. И только ощутив, что в нем не осталось ничего, кроме холодной решимости, он отошел от тела и вышел из переулка на улицу.
В белом свете уличных фонарей кровь казалась черной. Черное пятно на тротуаре с правой стороны переулка указало Римо верное направление.
Он нагнал рыжего через два квартала. Тот неспешно направлялся к отелю, где жили Римо и Клогг. «Наверное, хочет отчитаться», – подумал Римо.
Неслышно следуя за парнем через ярко освещенные улицы, Римо приблизился к нему сбоку. Тот был одет в черную спортивную рубашку и широкие черные брюки. Римо протянул правую руку и, широко растопырив пальцы, схватил рыжего за спину, как раз над брючным ремнем, зажав два крутых мышечных жгута, идущих вдоль позвоночника.
Человек застонал от боли.
– Терпи, это только начало, – холодно произнес Римо.
Они проходили теперь мимо закрытой на ночь лавочки портного, которая была одновременно и химчисткой. Все еще держа парня за спину и направляя его движение сильным нажимом пяти поистине железных пальцев, ударом левой руки Римо распахнул дверь.
Потом он втолкнул парня внутрь и остановился, чтобы закрыть дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50