В баллонах машины и бронированном корпусе нашли следы очередей. Пули ложились веером. Это значит, что стрелявшие не умели обращаться с подобным оружием, у них то и дело задирало ствол кверху. И вы хотите меня убедить в том, что такие стрелки могли попасть в милиционера с тридцати метров? Смешно! Вряд ли они видели того, кто в них стрелял.
– Кто же тогда стрелял?
– Человек, поджидавший оперативника. Стрелял он из окна подъезда из карабина с оптическим прицелом. И не раз. Милиционер прятался за деревом. Две пули угодили в ствол на уровне головы, третья попала в него. Снайпер решил, что ваш парень пригнется, и он влепит пулю ему в голову, когда тот высунется, но он не пригнулся, на свое счастье, и был только ранен.
Вербицкий допил коньяк:
– Слушаю вас, и меня не покидает мысль, будто вы были свидетелем событий.
Леонид Постников расплылся в улыбке и снова налил в рюмки коньяк.
– А еще лучше, участником событий. Ну как же… Брат налетчика. Но мысль эту вам все же придется оставить. Двенадцатого марта я выступал с речью на съезде предпринимателей как раз в то время, когда происходили трагические события. Четыре сотни свидетелей вас устроят?
– Не обижайтесь. Я пришел к вам как частное лицо, без санкций и в неслужебное время.
Будто подчеркивая свои слова, Вербицкий отпил коньяка.
– Я не обижаюсь. Наоборот, хочу, чтобы прокуратура тщательным образом разобралась во всем. Мелочи часто ускользают из поля зрения. Меня никто не торопит, я стараюсь взглянуть на вещи, разбирая их на мелкие детали. Как часовщик, работающий со сложным механизмом. Мой вывод таков. Шофер налетчиков перегородил фургону дорогу и стоял боком. Он стрелял из карабина через открытое окно боковой дверцы. Второй стрелок со снайперской винтовкой с пистолетными патронами стрелял из окна подъезда. Он убил двух налетчиков. Их смерть приписали меткому милиционеру. Остается неясным один момент. Шоферу с карабином было неудобно стрелять в милиционера. Чтобы попасть в него, ему пришлось бы выйти из машины. Но это слишком долгий процесс. И свидетели этот факт не подтвердили. Значит, существовал третий стрелок с карабином, целью которого был милиционер. Но тут же возникает новый вопрос. Кто мог знать о его появлении? Ответ. Милиционер был нанят, но ему не сказали одной мелочи – за свое участие он лишится жизни.
– Что еще интересного вы нашли на месте преступления?
– Дырку в косяке двери подъезда. Правая сторона, высота два метра шесть сантиметров. Уверен, что из этой дыры вы выковырите пистолетную пулю. Она может принадлежать пистолету милиционера. Они два раза в год выезжают на стрельбище. Посмотрите его отчеты по стрельбе, их заносят в личные дела, если я не ошибаюсь. Правда, в тире стреляют по мишеням с десяти метров, а не с тридцати.
– Я пройдусь по всем вашим замечаниям, Леонид Родионович. У нас с вами получился очень продуктивный разговор, несомненно, он принесет пользу следствию.
5
На широкой автостраде, в сотне метров от изгиба дороги, стояла милицейская «десятка» с голубыми номерами. В машине – никого, рядом стоял гаишник с жезлом. Уже смеркалось, и проезжавший на своей машине начальник загородного ГИБДД обратил внимание на номер и стоящего капитана с жезлом.
– Сбрось скорость, Володя, – попросил он шофера. – Видел?
– Видел, Виктор Степаныч. Парень бабки сшибает.
Полковник Кравченко предпочитал ходить в штатском и шофера обязал носить гражданскую одежду, пользовался обычной «Волгой», без милицейских атрибутов. Так он инспектировал узловые посты, появляясь везде, где его не ждали, без шума и помпы, свойственной начальникам высокого ранга. Но номера его машины были известны всему составу дорожной милиции.
– Прижмись к обочине, Володя.
Они перестроились в правый ряд, проехали немного вперед и остановились. Полковник выжидал.
– Что за проблема, Виктор Степаныч? Давайте вернемся.
– Хочешь сказать, он узнал меня?
– Конечно.
– Значит, сейчас смоется. Подождем. До разворота еще два километра. По-любому, он мимо нас проедет.
– Вы не учли проселочную справа, он может свернуть. Далее через мост, проскочит железнодорожный переезд и уйдет на девятую трассу.
Полковник отрицательно помотал головой:
– Зачем? Он же не думает, что мы его ждем. Нашу машину он не узнал, иначе отдал бы честь, как все остальные патрули. А если не узнал, то почему не остановил? Мы неслись под сто шестьдесят. И почему он один? Где напарник?
– В кусты отошел, пописать.
– Нет, Вова. Я разглядел номер, он принадлежит той машине, которую угнали от поста в Каменке, когда разоружили наших пацанов, как вислоухих лохов.
– Так это было полгода назад!
– И что? За это время номер прокис? Для чего-то бандитам понадобилось оружие, форма, даже рацию сперли. Вычистили пост под ноль.
Полковник достал из кармана мобильный телефон.
– Не хотите предупредить ребят по рации? – спросил шофер. – Парня легко взять в кольцо.
– Спугнем. Он может нас прослушивать. Не для того они налет устраивали, чтобы барыши стричь на дорогах, тут все гораздо серьезней. Этот тип поджидает конкретную машину.
Полковник набрал нужный номер.
– Алло! Кравченко говорит. Привет, Рома. Ты меня слышишь? Тут один тип на сорок втором километре скучает с жезлом в руках. На машине номера, украденные в Каменке. У меня, к сожалению, оружия нет, посижу на стреме, но большего сделать не смогу. Паленым за версту несет. Уверен, ребята из убойного отдела должны заинтересоваться. Думаю, он не один, хотя на виду никого. Только помните, бандиты вооружены «калашами», в Каменке восьми автоматов не досчитались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10