– Я рад тебя видеть, Алишер. Как здоровье родителей? Как жена, дети?– Спасибо, все нормально. Как ваши? Лешка, наверное, уже с меня ростом?– Повыше будет, – Никитин взглянул в боковое зеркальце.– Что-то не так?– Мне кажется, что я сегодня похож на английскую королеву, так меня опекают.– Мои мальчики перестарались?– Нет, твоих и своих я знаю.– Быть такого не может, – водитель протянул руку к радиотелефону.– Не спеши, Рахимов, пусть пока покатаются, подышат горным воздухом. Скажи мне здесь – положение серьезное?– Да. Золотой мираж независимости вскружил голову многим.– Твои люди могут все взять на себя?– Сегодня нет. Мне нужно с полгода, чтобы создать свои структуры. А что Кремль?– Там и слышать не хотят.– Понятно.Машина вылетела из уже подернутого вечерней дымкой города и понеслась по горному шоссе, вьющемуся по берегу реки. Дорога была пустынна, но минут через десять сзади появилось две машины. Рахимов посмотрел в зеркальце и, усмехнувшись, спросил:– А это не могут быть ваши, из столицы?– Это может быть кто угодно,-ответил Никитин. – Сколько их?– Я вижу две машины.– Нам далеко?– Минут тридцать.– Тогда убирай их.Рахимов протянул руку к телефону:– Я– Беркут! Три тройки, как поняли меня?– Девятый понял вас – три тройки, – прохрипела в ответ трубка.Передняя машина, отставала от «Волги» Никитина, метров на четыреста. В ней, кроме водителя, сидело еще трое крепких мужчин. Двое внимательно следили за проносящимися по сторонам кустами шиповника и облепихи. Третий задумчиво смотрел в лежащую на его коленях карту. Резкий поворот бросил всех троих вправо, и почти в тот же момент водитель вскрикнул:– Шипы!Команда человека с картой слилась с возгласом мужчины, сидящего справа:– Из машины! – Крикнул один.– Пулемет! – Взревел другой.Но оба они опаздали.Водитель затормозил, пытаясь прижать машину к скалам, чтобы не перевернуться, но она, нарвавшись всеми четырьмя колесами на стальные колючки, взлетела в воздух. В этот же миг пулеметная очередь вскрыла, как гигантским ножом, крышу автомобиля. Он еще, меденно переворачиваясь в воздухе, летел, а из всех дверей уже сыпались люди. Те, которые были справа, были тут же прошиты очередями и на землю упали мертвыми.Мужчина с картой катился по каменистому откосу и не видел, что к нему с трех сторон бегут вооруженные люди. Он на мгновенье задержался на берегу горной реки, но это было не желание остановиться, а попытка оценить обстановку. Мужчина оттолкнулся от берега, но прежде чем он упал в кипящие струи воды, автоматные очереди прошили его крепкую грудь и вычернили кровью белую рубашку.Водитель нырнул под руль и пока машина кувыркалась, успел достать телефон, нажать кнопку и прокричать в микрофон:– Ведем бой!Потом он, не замечая, что из его пальцев торчат осколки костей, снял с пояса гранату и выдернул чеку.«Волга», прекратив кувыркаться, со страшным грохотом упала на крышу и, скрежеща металлом по вышербленному асфальту, заскользила в сторону откоса. Вокруг нее, пытаясь на ходу открыть дверцы и задержать движение, бежали люди в камуфляже. Машина уперлась в столбик ограждения и остановилась.Один из нападавших вырвал переднюю дверцу и, встретившись взглядом с залитыми кровью глазами водителя, отпрыгнул назад:– Ложись!Тяжелый взрыв подбросил «Волгу», накрывшую собой двоих людей, в комуфляже.Вторая машина, отстававшая от первой метров на триста, не успев затормозить, получила в борт снаряд из гранатомета. Огонь, охвативший ее, испепелил всех пассажиров.Последним на опустевшей к ночи дороге был мотоциклист, несшийся вслед второй машине, но не собиравшийся ее обгонять. Он ехал, прижимаясь к скалам и старался быть незамеченным. Когда впереди загремели пулеметные очереди, он остановил мотоцикл и несколько секунд сидел, не шевелясь, потом достал из сумки, укрепленной на заднем сидении, короткий автомат, снял шлем, осмотрелся и, медленно принялся взбираться на тянущуюся в горы осыпь. Он не заметил, что сзади, из-за камней, лежащих на берегу реки, поднялись двое мужчин в комуфлированной одежде. Один из них поднес к плечу снайперскую винтовку и, улыбаясь, наблюдал в прицел за поднимающимся в гору мотоциклистом.– Может быть, возьмем живьем? – Спросил второй.Снайпер улыбнулся еще шире. Он мягко дожал спусковой крючок. Почти неслышный выстрел подбросил беглеца. Раскинув руки, мотоциклист покатился вниз.Они обыскали его и, не найдя ничего в карманах, сбросили тело в ревущую от ярости и избытка сил реку.– Беркут, я – девятый, приказ выполнен.– Четыре минуты, – отметил Никитин, – неплохо.Знаешь, я всегда с теплотой вспоминаю свою службу в Душанбе. И все время кажется, что добрее и проще людей, чем таджики я не встречал.Рахимов улыбнулся:– И среди нас есть разные люди.– Не знаю, я тут меньше встречал подонков и сволочей, чем в других частях света.– Вот и приехал бы с женой и сыном сюда на пару недель, отдохнули бы нормально, покупались, шашлыка, фруктов поели…– Время, дружище, время не то.Машина проехала по небольшому бетонному мостику и, спустившись к реке, остановилась у чайханы. Уже почти стемнело. Никитин ступил на крупную гальку и полной грудью вздохнул прохладный, напоенный ароматами горных трав воздух. Добрая улыбка раздвинула его губы. Он улыбнулся не людям, ожидавшим его и поднявшимся навстречу с широкого топчана, а своим воспоминаниям.– Хош омадед? – Склонившись в поклоне пожал ему руку широкоплечий мужчина лет шестидесяти.Никитин хотел тоже ответить по-таджикски, но язык, почему-то, проговорил по-русски:– Спасибо, все нормально.Едва все поздоровались с Никитиным и, в соответствие с ранжиром, уселись, как из густеющей темноты появился невысокий человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99