Один, понимаешь, умер, а двое уже месяц болеют…Девочка никогда не входила в помещение, где со скрежетом работал станок и буровик с помощником таскали туда-сюда обсадные трубы. Она стояла у входа и смотрела на него. Глеб краем глаза также наблюдал за ней. Однажды, стараясь придать голосу хрипловатые нотки, он строго сказал:– Ты меня насквозь просмотришь, и я умру. Потом резко обернулся к ней, готовый рассмеяться, и замер, увидев ее полные смятения глаза.– Не бойся! – смягчился Глеб, понимая, что напугал девочку, но та исчезла.После этого случая он пробовал узнать, чего же девочке нужно, но она всякий раз убегала в поселок, резво мелькая худыми лодыжками и оборачиваясь на него.Потом он увидел ее в поселковой столовой – в вагоне-бытовке, где подавали пельмени с начинкой из колбасного фарша, прокисшие борщи из неприкосновенного запаса Красной армии и горячий хлеб. Девочка стояла спиной к нему и сжимала в руках сумку.Глеб порылся в карманах и извлек половину шоколадки. Подойдя к девочке сзади, он присел на корточки и осторожно тронул ее за плечо.– Привет! Держи шоколад!Она испуганно смотрела на него и молчала.– Ну, долго вы еще в гляделки играть будете? Вероника, чего тебе? – насмешливо крикнула баба в белом халате. – Давай банку-то!Девочка отодвинулась от Глеба и, беспомощно хлопая глазами, протянула банку продавщице.– Покажи, сколько у тебя денег? – Продавщица взяла из протянутой ладони смятые рубли и пересчитала. – Ясно, двойную порцию. Ну вы и едоки! Не едите, а клюете – точно птицы небесные! – продавщица засмеялась.Наложив пельменей, она сама упаковала банку в сумку. Девочка направилась к выходу, низко опустив голову. Глеб остановил ее и насильно вложил в ладонь шоколад.– Что вы с нашей девчонкой делаете? – нахально смотря в глаза Глебу, воскликнула продавщица. – Она ж совсем ополоумела.– А что я делаю?– А то, что приезжаете такие столичные да кудрявые! Наши-то мужики давно как звери ходят, а вы небось и одеколоном душитесь?– После бритья. А разве нельзя?! – Глеб не понимал эту бабу, губы которой расплылись в непристойной улыбке.– Прячьте его подальше. Мужики узнают – выпьют!Потом он увидел девочку в сопках. Она брела по склону и складывала черноголовики в холщовую сумку.Находясь от нее метрах в ста, Донской крикнул:– Вероника! – и помахал рукой. Девочка подняла голову и уставилась на него.– Только не убегай, – сказал он, приближаясь к ней. – Я же не лесной разбойник!– А что, они тут есть? – пролепетала Вероника хрипловатым голоском.– Тут нет. В лесу – есть!– В лесу, – пропела она. – Я видела лес на картинке. Там сова, волк, лиса… И еще бабка с длинным носом.– Баба Яга? – улыбнулся Глеб.– Да, – покачала головой Вероника и вдруг улыбнулась. – Я лучше здесь буду жить. Вы видели море?– Видел.– А я не видела, – сказала Вероника. – Не успела. Папа хотел взять меня на вездеходе к морю. Наше море называется Ледовитый океан. Но он умер. Море – это когда много воды?– Да. Там еще чайки и пароходы.– И все?– Нет. Еще оно шумит. – Глеб был озадачен: ему хотелось знать, как живет эта девочка. – У тебя есть мама? – тихо спросил он.– Да, – вздохнула девочка и замолчала.– Разве тебе с мамой плохо? – осторожно спросил Глеб.– Маме со мной плохо. Она все время плачет и лежит. Она уже давно больная, после того, как умер папа. Сначала она кричала на папу и бросала в него тарелки, а когда он умер, заболела.– Почему твоя мама не едет на Материк? И на что вы тут живете? У вас есть деньги?– Дядя Илья дает деньги и консервы. Он мне и маме много подарков дарит, но мама все его подарки выбрасывает… Она говорит, что дядя Илья погубил папу. Но это неправда. Папа сам умер. Сначала лежал, а потом заснул – и все.В поселок они вернулись вместе.Глеб проводил Веронику до барака и вошел вместе с ней внутрь затхлого жилища: хотел взглянуть на мать девочки. Он почему-то испытывал смутную тревогу. Однако Вероника попросила его не входить в комнату, где лежала мать.На подоконнике, рядом с пластмассовой куклой, Глеб заметил половину шоколадки, ту самую.– Ты не ешь шоколад? – растерянно улыбнулся он.Вероника посмотрела на него широко раскрытыми глазами, губы ее приоткрылись – она хотела что-то сказать, но так и не произнесла ни слова…Больше он не видел Веронику: она перестала приходить к буровой. Он не встречал ее ни в столовой, ни в поселке, хотя всегда норовил пройти мимо барака, где она жила.Через полтора месяца Глеб с рюкзаком за плечами стоял у вертолета. Через несколько минут он улетал: нужно было успеть на вечерний самолет до Москвы.Буровики провожали его. Громко хохоча, жали руки, протягивали письма, которые уже вечером могли отправиться на Материк. Глеб чего-то ждал. Остальные пассажиры, в том числе и начальник экспедиции, уже сели в вертолет.Винт раскручивался, буровики понемногу расходились. Уже поставив ногу на ступеньку, Глеб обернулся и увидел Веронику. Она стояла у ближайшего барака и, спрятав руки за спину, смотрела на него.– Я сейчас! – крикнул он и, бросив рюкзак в вертолет, побежал к Веронике.Девочка не двигалась. Глеб подбежал к ней и протянул маленькую раковину. Черноморский рапан.– Поднеси к уху и услышишь море! – Глеб положил руку на плечо Веронике. – Ну, прощай! Станешь большая, поезжай в Москву учиться. Выучишься на специалиста, возьму тебя к себе на работу!Вероника подняла на него свои по-взрослому грустные глаза, губы ее искривились.– А вы не могли бы взять меня с собой? – прошептала она и достала из-за спины авоську с вещами.– Как же я возьму тебя? А твоя мама?– Мама умерла. – Девочка с надеждой смотрела на Глеба.– Оставь ребенка в покое!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161