Мирон выбросил старое шмотье и оделся во все новое. И тут снова появился Лишай.
– Все путем, Скорпион, с шефом перетер. Ну чо, дернули?
В кафе Мирон откинулся на пластмассовом кресле, достал сигарету, прикурил, жадно затянулся. На столе уже выросла литровая бутыль «Абсолюта» и огромная тарелка с дымящимся шашлыком. Ярко накрашенная официантка в юбке до пупа добавила ко всему этому еще и салат. Лишай похабно улыбнулся и шлепнул ее ладонью по пышной заднице. Она хихикнула и убежала.
– Хочешь трахнуть козу эту? – спросил он. – Хочется ведь бабу, брат?
– И не одну, – криво усмехнулся Мирон.
На сегодня у него стрелка сразу с двумя. Девки придут, в этом он почему-то не сомневался. Вчера он зачуханный был, но не до такой степени, чтобы от него нос воротить. Семь лет назад девки его любили, симпатягой с большим штуцером называли. Скольких он перетрахал, не пересчитать. И этих кобыл трахнет. Только проблема – бабок нет. Может, Лишая с собой взять? Бабки у него водятся, пусть еще одну «поляну» в кабаке накроет. От него не убудет.
– Ну так чо, давай на Машку.
Тут появился хозяин заведения. Среднего роста толстячок с впалыми глазами. Он заискивающе смотрел на Лишая.
– Все в порядке, Юра? Ничем вас не обидели? – осторожно спросил он, кивнув на стол.
– Все путем, Данилыч. Слушай, Данилыч, Машку твою трахнуть надо, – рассмеялся Лишай.
– Ну так в чем же дело? – Толстяк растянул рот в резиновой улыбке. – Машенька всегда рада услужить дорогим гостям.
– Но трахнуть не где-то, а прямо здесь, у тебя.
– У меня подсобка свободная, как всегда. Только будет ли вам удобно?
– Ничего, как-нибудь развернемся, – кивнул Мирон.
Перспектива размять чресла с симпатичной официанточкой его впечатляла.
– Тогда один момент. Машенька!
Данилыч исчез.
– Мирон, у тебя с бабками как? – спросил Лишай.
– Спустил карман, весь «воздух» вышел.
– Слушай, я тут подумал, – замялся он. – Ты за меня срок мотал, а я на воле гулял. И бабки, между прочим, делал. Много не намыл, «штук» двадцать баксов пока. Ну тачку там купил, на квартиру приличную коплю.
– Хорошо устроился. Короче!
– Короче, я тебе «штуку» баксов отстегну. Ну, как бы за моральный ущерб. Я бы и больше дал, но извини, брат, не могу.
Ход мысли у Лишая правильный, Мирону даже понравился. В натуре, он за него, за Горюна и Мультика зону топтал, и ничего с этого не имеет.
– Пять «штук» баксов с тебя в самый раз бы скачать, – в раздумье бросил он. – Но ладно, если, в натуре, не можешь, давай «штуку».
Вообще-то Лишай и на хрен мог бы его послать, а не тысячу долларов предложить. Ведь он сейчас в силе, серьезная команда за ним. А кто такой Скорпион? Да никто, хрен с бугра. Но Юрка никогда гнилым не был. Не завонялся и сейчас.
«Зеленый» «кусок» был у Лишая в наличии. Прямо за столом он вынул из кармана десять стодолларовых купюр, свернутых в жгут и перетянутых тонкой резинкой.
– Держи! Это я у шефа своего спецом занял.
И, конечно же, растрепался, что кореш с зоны откинулся. Мол, за него, за Лишая, у хозяина гостил. Компенсация, дескать, ему за это причитается. Смотрите, мол, братки, какой я понятливый, не «крыса» там какая-то. А ведь это немалый плюс к его авторитету.
Что ж, дураком Лишая не назовешь.
Мирон пересчитал купюры и небрежно сунул их в карман.
– А за «поляну» я сам расплачусь, – добавил Лишай. – И за соску Машеньку.

– А чо, она тоже по прейскуранту, как в меню, проходит? – расхохотался Мирон.
– Ну как же, чисто двадцать баксов за палку. Половина ей, половина Данилычу. Но я-то вдвое меньше отстегну.
– Это уже твои проблемы. Кстати, как там Горюн и Мультик?
– О, Мультик у нас теперь вроде как настоящий мультик, – покривился Лишай.
– Не понял.
– Если на наши, деревянные «лимоны», то он мультимиллионер. Уже пять лет как в бизнесе. Там купит, там продаст, потом на валюту конкретно сел и раскрутился, обормот. От армии отмазался, не то что я. Щас у него фирма своя в Москве. Крутой босс, на сраной козе к нему не подъедешь. На нефти он крепко сидит.
– Это интересно...
И в самом деле интересно. Особенно если учесть, что Мультик перед ним в долгу. В ба-альшом долгу!
– Каз-зел он, – сплюнул Лишай. – Встретились мы с ним, так он, представляешь, меня даже не узнал.
– Заржавел, в натуре. А Горюн?
– А Горюн горюет. – Юрке нравилось играть словами. – Его ж через год после тебя менты замели, хату он чью-то вроде как выставил. Слушай, он ведь тоже совсем недавно откинулся. Совсем плохой.
– Чего?
– На иглу плотно засел.
Горюн, двухметровый увалень с квадратным лицом, раньше «шмалью» баловался. Ну так чуть ли не все анашу смолили. На иглу же из них четверых подсел только он. В натуре, плохо.
Мирон хотел что-то сказать, но появился Данилыч.
– Господа, номер готов, – бодро отрапортовал он.
Мирон оставил Лишая за столом одного и двинулся в подсобку. Там его уже ждала Машенька. Мило так ему улыбается. У-у, шалава общепитовская!
– Добро пожаловать! – пискнула она, стягивая юбочку.
Под ней ничего не было.
Он начал без предисловий. Загнул ее раком, спустил до колен джинсы, выставил свой агрегат и взял ее «норку» на прицел.
– А резинку? – спохватилась Машенька.
Ну да, разбежался. Пусть цветы в противогазе другие нюхают. А ему вживую нужно. Сифилис, трипак – все это херня. И СПИД, кстати, тоже. Его «пика» не берет, а зараза заморская и подавно. И вообще, он ничего в этой жизни не боится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23