— Отличная идея.
В ответ Уинстон усмехнулся.
— Меня издавна обуревала пламенная страсть преуспеть в жизни.
Затем помрачнел и обратился к Твидлиди:
— Послушай, там остался раненый Джимми. Ты не смог бы оказать ему помощь?
— Обязательно, босс, — бросил Твидлиди без колебаний и бегом направился к раненому товарищу, на ходу вытаскивая из поясной сумки медицинский пакет для оказания первой помощи.
— Отлично, а теперь пора воссоединиться с боссом, — приказал Буч, кивком головы указав на здание фермы. Его уже окружил отряд Андерсона, и замолк последний автоматический пистолет. Его хозяин либо был мертв, либо истратил все патроны, либо осознал бессмысленность дальнейшего сопротивления. В любом случае это не имело значения. Теперь для завершения операции оставалось только закончить уборку помещения.
Андерсон пробирался вдоль стены здания, держа в руке гранату с выдернутой чекой. Когда он приблизился вплотную к изломанному краю проема, оставшегося после взрыва ракеты М72, он небрежно забросил гранату внутрь.
Еще до того, как стихло эхо от взрыва, звук которого донесся до ближайших холмов, Андерсон вбежал в проем, а за ним последовал Фатальный Валлиец и остальные. Через несколько секунд к ним присоединились Уинстон, Буч, Красавчик и Твидлидам, а Майк Питерс и Абердин Ангус остались снаружи, чтобы охранять изуродованный грузовик и отсечь пути к бегству.
Первый этаж главного здания фермы был почти полностью перестроен. Убраны все внутренние перегородки, а с потолка свисали тали, которые использовались в небольшом производственном цехе. Там, где раньше были кухня и гостиная, сейчас стояли бутыли с химикалиями, смесительные баки и машина для производства пилюль. Помещение казалось опустевшим, если не считать трупа мужчины с пистолетом у окна. Андерсон указал дулом автомата на лестницу.
— Посмотрите, что там наверху, — приказал он Майлзу и Фатальному Валлийцу. Потом взглянул на Уинстона.
— Мы проверим на этаже, а ты пройди на склад.
Коротко кивнув в ответ, Уинстон направился к груде ящиков и картонных коробок, наваленных в дальнем углу самодельной лаборатории. Когда он приблизился, в одном из рядов картонок ему почудилось легкое движение. Палец сжался на спусковом крючке «хеклера-и-коха». Коробки разлетелись, и мелькнула белая одежда. Ее обладатель бросился в сторону, ища нового убежища.
— Сдавайся! — закричал Уинстон. — Даю пять секунд на размышления.
Свой автомат он нацелил на точку, куда устремился беглец, и тот не стал отказываться от полученного предложения. Из-за груды поваленных коробок появилась фигура в белом халате. В руках ничего не было, зато глаза были налиты злобой. Жестко и холодно глядя на Уинстона, лаборант выплюнул фразу на немецком языке.
— Что он сказал? — попросил помощи Уинстон у Красавчика, стоявшего за его спиной. Среди прочих талантов за рядовым числилось знание пяти европейских языков, на которых он мог изъясняться практически свободно.
— Он назвал тебя черным говноедом, — доложил Красавчик без тени эмоций. — По-моему, не очень вежливо с его стороны. Ты как считаешь?
Уинстон с трудом сдержался, чтобы не дать ответ из «хеклера-и-коха», говорившего на всех языках. Очевидно, человек в белом халате был химиком и надзирал за производством наркотика в лаборатории. Наверняка он обладал ценной информацией, и нужно было сохранить ему жизнь, пока его не допросили. Так решил для себя Уинстон.
Внезапно лаборант встал по стойке «смирно» и резко вскинул вверх правую руку, тем самым допустив большую ошибку. В ситуациях, когда были задействованы террористы и заложники, солдаты САС были обучены реагировать с молниеносной быстротой. Никаких отступлений от установленных правил не предусматривалось, и сдача в плен была однозначной — полной и безоговорочной. Любое неожиданное и резкое движение расценивалось как возможная угроза, и реакция была соответствующей.
Прогремел «ремингтон» в руках Твидлидама, и на расстоянии менее двенадцати футов лаборант принял в грудь всю силу удара. Безукоризненно чистый халат окрасился кровавыми брызгами, как картина художника-абстракциониста. Тело взмыло в воздух и было отброшено назад на кучу коробок. Последовало недолгое полное затишье.
Молчание прервал Твидлидам.
— Прошу прощения. Кажется, я сделал что-то не то?
Уинстон повернулся к нему с мрачной улыбкой. Ругать молодого солдата за содеянное было бессмысленно. О гибели, кажется, единственного оставшегося в живых свидетеля можно было, конечно, сожалеть, но Твидлидам был здесь ни при чем: он свято выполнил инструкцию. Так ему и сказал Уинстон, чтобы облегчить его участь.
— А какого хрена он это сделал? — не сдержался Твидлидам после короткой паузы.
Уинстон ответил горькой усмешкой.
— Он хотел нас поприветствовать по старой нацистской традиции, — пояснил он. — Ты слишком молод, чтобы помнить о таких вещах.
Из глотки Твидлидама вырвался короткий нервный смешок.
— Господи! Скажите, сержант, с кем мы здесь имеем дело?
Уинстон пожал плечами.
— Не имею ни малейшего представления, солдат. — Признался он. — Никто ни хрена нам ничего не объясняет.
12
Ночной клуб «У Нормы Джин» располагался в полуподвальном этаже дома, стоявшего в квартале бывших складских помещений. О местонахождении клуба возвещала небольшая вывеска на уровне земли и неоновая реклама, на которой была изображена Мэрилин Монро. Здание выглядело опустевшим, почти заброшенным. На темную улицу изнутри вырывались звуки ритмичной музыки.
Внешне клуб был непримечателен, и трудно было понять причину его привлекательности, но все говорило о том, что он был популярен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76