Я же черный, если вы не заметили.
Дэвис внимательно посмотрел на высокого выходца с Барбадоса.
— Черт меня побери — неужели ты и в самом деле черный? — сказал он с поддельным удивлением.
Обоим шутка понравилась, и некоторое время они продолжали улыбаться друг другу. Потом снова взял слово Уинстон.
— Нет, давайте поговорим серьезно, босс. Если вы и вправду намереваетесь послать меня к этим сумасшедшим фашистам, я вам вряд ли там смогу пригодиться, не так ли?
Теперь пришла очередь Дэвиса говорить всерьез. Он понимал, что нужно подбирать выражения, чтобы не обидеть собеседника.
— А может быть, ты кое-что забываешь, Эндрю? — спросил он. — Нравится тебе это или нет, но факт остается фактом — именно в черной общине Лондона вовсю торгуют наркотиками, — продолжил он с видимым сожалением. — У тебя есть возможность проникнуть в те места и завоевать доверие тех людей, с которыми у нас, белолицых, нет ни малейшего шанса.
Уинстон согласно кивнул.
— Да, в этом отношении вы правы, босс. Я об этом не подумал.
Они помолчали. Каждый думал о своем.
— Ну и что скажешь? — спросил наконец Дэвис. — Ты согласен?
Уинстону не приходилось долго думать. У него был мягкий характер, и он всегда готов был уступить. Он понимал, что его более воинственно настроенные соплеменники наверняка наградили бы его презрительным прозвищем «белый негр», если бы знали, чем он занимается. Но его отличало чувство гордости, которое никто и ничто не могло поколебать, — чувство гордости за себя как мужчину и как человека с темной кожей. Любые крайние точки зрения — вправо или влево — никак не вписывались в его представления о чести и совести. А когда кто-нибудь ему особо досаждал болтовней по расовой проблеме, он обычно отвечал: «А кровь у нас одного цвета».
Он взглянул Дэвису прямо в глаза и твердо сказал:
— Я с вами. До самого конца.
— Вот и хорошо, — ответил Дэвис, подняв кружку с остатками пива, как если бы хотел произнести тост. — Я провожу брифинг в Кремле в девять утра в четверг. А ты мне пока попробуй назвать имена ребят, на которых можно положиться. Ты теперь ближе к земле, а я несколько утратил контакт.
— А кто у нас уже есть? — поинтересовался Уинстон.
Скрывать от него информацию, казалось, не было нужды, подумал Дэвис. Он был твердо уверен, что Уинстон не проболтается ни при каких обстоятельствах.
— Я уже связался с майором Андерсоном в Белфасте. На нашей предстоящей встрече будут также капитаны Блейк и Финн, — сказал он. — Поскольку ты тоже решил к нам присоединиться, у нас теперь комплект офицерского состава. Теперь нам нужно подобрать пару десятков рядовых, молодых и надежных ребят, которые недавно прошли через «Дом смерти». Если мы выводим на улицы солдат, вооруженных для ведения настоящего боя, они должны обладать очень хорошей реакцией.
Уинстон согласно кивнул. В последнем с Дэвисом нельзя было не согласиться. В бою, естественно, важно знать, где друзья и где враги, но, по сути, это не имело такого уж большого значения. Ошибки случались, и их было трудно избежать: можно погибнуть под огнем со своей стороны, и каждый солдат это знал, и риск был оправдан. Когда подобное случалось, чаще всего назначалось расследование, но никогда не было крупного скандала. Но нельзя было допустить нечто подобное, когда имеешь дело с гражданскими. Достаточно застрелить одного невинного человека, и хлопот потом не оберешься.
Вот здесь-то и мог пригодиться опыт «Дома смерти». У него было и официальное название — здание для обучения служащих САС приемам рукопашного боя. В нем проигрывали на удивление правдоподобные ситуации, в которых происходили схватки грудь в грудь, а они требовали от участников реагировать на происходящее с быстротой молнии и приникать решения, не задумываясь ни на секунду. В любой момент перед ними мог предстать манекен или выскочить мишень, которая могла оказаться чем угодно — от террориста с винтовкой «армалит» до слепого, размахивающего дубинкой. Любое промедление означало смерть и потерю баллов. А если стрелять без разбора, возникал риск возвращения на учебную базу или что-нибудь похуже. Не одного солдата, стремившегося попасть в состав САС, отправляли назад лишь потому, что он плохо показал себя в «Доме смерти».
— Вам, конечно, понадобятся по меньшей мере четыре классных снайпера? — спросил Уинстон.
Дэвис кивнул.
— И еще пара специалистов по разминированию и парочка экспертов-подрывников, — согласился он. — Но главным требованием остается молодость, а это, скорее всего, означает, что придется брать новичков, не старых служак. Именно поэтому для нас так важны индивидуальные характеристики и особенности каждого. У нас не будет возможности потом разбираться с теми, кто чего-то не знает или не может вовремя сориентироваться. Командир каждого отряда должен быть абсолютно и полностью уверен в каждом своем солдате.
Уинстон некоторое время раздумывал над услышанным, а потом тихо присвистнул и сказал:
— Знаете, босс, вы ставите задачу не из легких.
Дэвис согласно кивнул.
— Знаю, говеная работа и тяжелая ответственность. Именно поэтому я бы и хотел, чтобы ты лично этим занялся. Рядовых будем набирать только по твоей рекомендации.
— Ну что ж, спасибо и на этом, босс, — пробормотал Уинстон, невесело усмехнувшись. Когда тебе на плечи взваливали непосильную ношу, это можно было рассматривать как комплимент. Он слегка повел головой в сторону стола, за которым продолжалась карточная игра. — Между нами говоря, я был бы склонен зачислить претендентом Красавчика. Временами он производит впечатление законченного мерзавца, но реакция у него, как у вонючего мангуста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76