Плохо это или хорошо? Наверно, хорошо, радостно подумал Валерка, видимо, никакие это не бандиты и не похитители — разладилась компьютерная система в Администрации и потребовался опытный специалист. Вспомнили про Чудина.
Страх улегся, только изредка, напоминая о себе, покалывал парня острым жалом.
Он не знал, что пред"явленные патрулю документы получены бандитами у Николаева, который в свою очередь добыл их при посредстве Молвина. Правда, разворотливому и хитрому помощнику советника Президента было неизвестно для какой цели он передает двоюродному брату «корочки». Тот об"яснил: чисто коммерческие дела, никакого криминала, машины, перевозящие товары, часто останавливают даже обыскивают. Теряется дорогое время, банк терпит убытки. Следовательно, теряет прибыль вкладчик Молвин…
Иномарка поворачивала то вправо, то влево, разворачивалась и мчалась в обратном направлении. С тем, чтобы снова развернуться. Пассажиры угрюмо молчали. Золотозубый работал языком за всех — анекдоты, пикантные историйки, откровенные повествования о ночах, проведенных с женами известных артистов и политиков сыпались из него, как крупа через прорехи в мешке.
Напарники анекдотиста изредка подавали подбадривающие смешки. Похищенный помалкивал — ему было не до зубоскальства.
Наконец, машина остановилась возле под"езда одной из жилых башен.
— Прибыли, ваше превосходительство, — оповестил пленника главарь. — Иди за мной.
Можно было бы и не приказывать — сопровождающие снова взяли Валерку под руки и повели в под"езд. Зашли в лифт. Загораживая широкой спиной кнопки, золотозубый нажал на одну из них.
Обычная московская квартира. Для семьи со средним достатком. Три комнаты, две — смежных, одна — небольшая — с отдельным выходом в кухоный коридорчик. В нее и завели пленника.
— Похавать нет желания? — заботливо спросил главарь.
— Спасибо, сыт. Давайте поговорим — мне домой нужно…
— Придется потерпеть до утра. Базарить с тобой будет босс, сейчас он занят… Не штормуй, дружан, все образуется. Обедать станешь вместе с предками…
Обещание — малоприятное, до завтрашнего обеда мать с ума сойдет, «скорую» придется вызывать. Отец поставит на уши всю московскую милицию.
— А ускорить нельзя?
— Банкует босс, я — шестерка. Он цынканет — мы выполняем… Ништяк, обойдется… Если не хочешь спать, может распишем пулечку? По гусарски — втроем: я, ты, и Водила?
Отказываться не менее опасно, чем соглашаться. Валерка слышал — преступники легко меняют свое настроение. От дружбы и любви до варварских пыток и убийства. Лучше не рисковать.
— Не умею играть в преферанс — не приходилось.
— Мигом научу, — обрадовался главарь. — Капусту имеешь?
Валерка развел руками — откуда? Оставшихся от гордеевского дара триста или четыреста рублей для похитителей — не деньги. Они, наверняка, прокручивают миллионы.
— Тогда — спи, — разочаровался золотозубый. — Набирайся силенок для базара с боссом.
Какой там сон, когда голова кругом идет!
Прежде всего, почему его задержали? Потом — что за босс, с которым предстоит «базарить»? По какой причине его не пытают, вообще не задают ни одного вопроса? По мнению Чудина, бандиты просто обязаны привязать голого парня к стулу или к столу, поставить на пузо раскапленный утюг, загнать в задницу электропаяльник. То-есть, поступить по всем правилам, принятым в бандитском сообществе.
Вместо пыток и допросов, парнишка лет семнадцати с синяками под испуганными глазищами принес задержанному ужин. И не просто воду с ломтем хлеба — варенную курицу с кетчупом, несколько разрезанных пополам помидоров, зеленый лук. Дымящееся в расписной чашке кофе, вазочка с черной икрой.
— Это… мне? — заикаясь задал Валерка глупейший вопрос.
— А кому же еще? — удивился малолетний бандит. — Больше, вроде, здесь никто не сидит. Хавай, кореш, да укладывайся. Слыхал, завтра с тобой станут базарить.
Снова его нацеливают на завтрашний непонятный разговор. Если станут расспрашивать о дискетах — ни слова не скажет, собственный язык проглотит. Ибо компромат — единственное средство для того, чтобы выбраться из карусели повседневности, почувствовать себя Человеком.
Чудин последовал благому совету, после обильного ужина стащил с ног босоножки и, не раздеваясь, улегся на жесткую тахту. Провертелся на ней часов до трех ночи и вдруг будто в черную пропасть провалился — заснул без сновидений.
Пробуждение — продолжение фантастического сна. Открыв глаза, он сразу же их закрыл. Будто ослеп.
В дверях — золотозубый, рядом с ним — Гордеев…
34
Когда недавние попутчики вышли из под"езда башни, Валерка недоуменно огляделся. По его мнению, их должна ожидать, если не колесница, доставившая спасителя прямо от Божьего престола, то хотя бы «линкольн».
— Вызывать машину не было времени, — коротко об"яснил Гордеев. — Узнал, что ты попал в беду и бросился на помощь.
— А как удалось узнать, куда меня увезли? — машинально поинтересовался Чудин, хотя считал, что спаситель — некто вроде экстрасенса — все обязан знать.
Гордеев ответил многозначительной улыбкой.
— У каждого человека, дорогой друг, имеются свои секреты. Тем более, у бизнесмена. Предпочитаю их не разглашать… Лучше поговорим о тебе.
Друзья медленно шли по теневой стороне улицы. Солнечные лучи, пронизывая листву, рисовали на асфальте загадочные фигуры. Прохожих мало, время ранее, первая волна — работяг — уже схлынула, вторая — чиновничья — еще не зародилась. Только мамаши и бабушки раскатывали в колясках своих младенцев да старики-пенсионеры с тоской просматривали газетные развороты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90